Вид удалившейся верхом и галопом пары местных наполнял всех, кроме Бронкса, тоской и печалью: с кочевого стойбища наверняка было что взять, надо только выяснить, где оно.
На то и рассчитывали, перехватывая подростков.
Но всё испортил новый командир. Дослужившийся до немалых чинов, он был снят с обычной линейной полусотни (которая и погибла, честно говоря, по их вине); и вместо дальнейшего продвижения по службе определён на этот не совсем обычный десяток. В жаловании, кстати, был изрядный выигрыш; в статусе тоже.
— Ты ведь можешь и до дома не добраться с таким подходом и гонором, — будто скучая, изливал желчь столичный.
— У-у-у, как всё запущено… — пробормотал Бронкс.
После чего невзначай покрутил между пальцами амулет смертника.
Стоила вещица немало, но из семьи десятник-полусотник происходил непростой. Собирая его сюда, родные нашли способ передать её в руки. Теперь вот пригодилась.
Невзрачный набор самый простых камней в оправе не самого дорогого металла, благодаря каким-то хитрым фамильным рунам, передавал всё происшедшее на другой такой же амулет. Который находился, не пойми где.
По слухам, в дорогих версиях была доступна и функция сохранения изображения на какое-то время.
— Ты и ты, арестовать предателя, — буркнул Бронкс, указывая двоим из самых рьяных собственных недоброжелателей на столичного приблуду. — Отвечаете головой. Если не доведёте его назад целым, лично исполню перед строем. Выполнять!
Перца в мясо добавляли полтора десятка приданных мастеровых (по-новому — сапёров), которые с любопытством и заинтересованностью переводили взгляды с одного участника разговора на иного и ожидали, чем всё окончится.
________
Позже и в другом месте.
В личных покоях командующего.
— Ты что, ничего иного удумать не мог?! Ты совсем уже…?!! Перед всеми так — с членом такого рода?! — сходу принялся разоряться старик.
— А мне с него надо было штаны стащить — зад ему заголить — и в попу дунуть? — неподдельно удивился Бронкс.
— У нас с ними только наладились отношения! Мы только смогли договориться в Совете, в столице! Как ты мог…?! — кажется, старость была глуха к аргументам молодого поколения.
— Что-то я там, — десятник-полусотник, перебивая невежливо начальство, коротко и многозначительно кивнул в сторону распахнутого окна, за которым вдалеке виднелись горы, упирающиеся в самое небо, — ни их, ни вас, ни тех налаживателей отношений не видел! Ну сходили б хоть раз со мной туда — да лично б покомандовали?
— Да ты…! Да я…!
___
Там же, через три минуты.
Сидевшие в приёмной представители сразу некоторых родов и ведомств с нескрываемым удовольствием слушали разнос, происходивший за генеральской дверью.