По залу прокатились недоумённые возгласы. Пико мрачно посмотрел на лётчиков.
— Давайте-ка я вам кое-что поясню. Это не матч мировой серии. Это аспирантура противовоздушной обороны. Не имеет значения, кто победит и кто проиграет. Мы не защищаем "наш способ" или "их способ", или тактическую авиацию по сравнению со стратегической. Мы хотим понять, что работает, а что нет. Если научимся, победим вместе. А если нет, так же все вместе проиграем.
Пико посмотрел на часы. Он ждал момента, о котором больше никто в зале не знал. Вот примерно сейчас…
— Наша задача – узнать, как защититься от удара, аналогичного тому, что был нанесён по Германии. Если мы ни к чему не придём, если позволим внутренним дрязгам пересилить более важную цель…
Внезапно сквозь плотно занавешенные окна полыхнул свет столь яркий, что на стенах появились тени, а глазам стало больно. Через несколько секунд пол затрясся. До управления дошла сейсмическая волна. Здание скрипнуло, донёсся рёв взрыва. Зазвонил телефон. Пико взял трубку, выслушал и коротко что-то подтвердил. Потом отдёрнул тяжёлые шторы и распахнул окна, открывая вид на пустыню. Солнце ещё не взошло, и на его месте полыхал раскалённый атомный гриб, вздымающийся над испытательным участком "Юкка".
— Это, господа, испытательный подрыв новейшего заряда М-5. Предполагаемая мощность 81 килотонна. Он весит всего полторы тонны, это треть от веса тех бомб, что сбрасывались на Германию, и при этом более чем вдвое мощнее. Я точно знаю, сам привёз двенадцать таких на Берлин.
И да простит меня господь за это, подумал он.
— Как я сказал, если мы не найдём никакого решения, если не придумаем, как помешать современным бомбардировщикам прорываться через воздушную оборону, то однажды увидим такие же вспышки над американскими и русскими городами.
Летчики-истребители испуганно смотрели за злобное багровое облако. Оно клубилось и постоянно изменялось, всё выше и выше поднимаясь в предрассветных сумерках. Они впервые видели ядерный взрыв в его истинной, ужасной действительности, и это зрелище лишило их дара речи. Фотографии в журналах это одно, кинохроника совсем другое. Но ни то ни другое не могло сравниться с яростным сиянием, сотрясением, оглушительным рёвом и поразительного видом этого облако.
— Ну и просто для напоминания. Наш план по выработке мер противодействия решено назвать "Красное солнце".
Британия, Саутгемптон, на борту лайнера "Юнион Кастл"
[47]— Мистер, миссис, прошу сюда. Ваша каюта. Если вам что-нибудь понадобится, просто наберите девятку на телефоне, и стюард немедленно к вам придёт.