— Как там Себастьян? — спросила Вера.
Кевин рассказал про те выходные, на Гринде, и как он, подросток, заявил, будто Себастьян всю ночь лез к нему обниматься и не давал спать.
И как папа и Вера отругали Себастьяна.
— Мы все не так поняли, поторопились. — Вера выехала на Нюнесвэген и поехала на север, в город.
Державшаяся несколько часов сухая погода кончилась, снова зарядил дождь. Кевин воспринимал каждую каплю как личное оскорбление. Он где-то читал, что шведы в представлении многих иммигрантов вечно жалуются на погоду. Впустую тратят энергию на то, на что не могут повлиять. Может быть, он совершает ту же ошибку, роясь в отцовском прошлом. Сладить со смертью он все равно не в силах.
А тайны будут всегда.
Вера кашлянула.
— Я в последнее время много думаю о Себастьяне… Может быть, я слегка категорична, но мне кажется, у него мания величия.
— Сильно сказано, — отозвался Кевин, хотя ему казалось, что все еще сложнее.
Побывав у Себастьяна, Кевин озаботился узнать побольше о словах “ути” и “сэкаи”. По-японски это значило “дом” и “мир” соответственно; так Кевин получил намек на возможную проблему Себастьяна.
— Он отказывается разговаривать со мной, — продолжала Вера. — Но постоянно дает понять, что у него в жизни есть некая миссия, столь великая, что по сравнению с ней все наши занятия не имеют смысла. И пока он убеждает себя в своем великом предназначении, он палец о палец не ударит, чтобы устроить повседневную жизнь. Найти какую-нибудь обычную работенку. — Вера стукнула по рулю. — Реалистичную цель в жизни, какой бы малой она ни была. Вот что мне делать?
— И что, по-твоему, будет дальше?
Вера покачала головой.
— Не знаю. Я все перепробовала. Психологи, стажировка, поездки за границу. Все это он отверг. Перед тем как уйти на пенсию, я взяла отпуск на две недели — думала, мы вместе к чему-нибудь придем, узнаем друг друга получше. Я вернулась на работу уже через несколько дней. Он отказывался выходить из квартиры.
— Ути и сэкаи, — сказал Кевин.
— Как?
— Себастьян — хикикомори.
— Что-что? — Вера с недоумением посмотрела на него.
— Хикикомори.
Вера прибавила газу и объехала какую-то машину.
— И что это значит?
— Хикикомори — настоящая эпидемия в Японии и других странах Восточной Азии. В одной только Японии хикикомори больше миллиона. Но и у нас они появляются все чаще. Люди, которые выбирают добровольную изоляцию. “Ути” значит “дом”, а “сэкаи” — “мир”. Он против всего мира.
— Вон что… И как с этим бороться? Есть какое-нибудь лекарство?
Кевин ждал этого вопроса. Вера вся нацелена на результат, недаром коллеги прозвали ее “Замдиректора”, но тут простых решений не было. Люди — не фабрики.