Некоторые мужчины по обоюдному согласию отъедают друг другу члены
Серая меланхолия
К Свену-Улофу Понтену, сидевшему в следственной тюрьме, в первый раз пришли на свидание. Алиса никогда еще не была так красива. А жена еще никогда в жизни не выглядела такой серой.
Дни, проведенные в заключении, смыли все плотины в его сознании. Он стоял рядом с собой и смотрел, как его деяния отделяются от него.
Что сейчас о нем говорят? Что пишут? Какую ложь распускают по Сети?
Вот вопрос: существует ли одна правда или их тысячи?
Стены камеры были выкрашены в темно-желтый цвет, призванный символизировать радость и энергию. Но Свену-Улофу казалось, что этот нечистый желтый, который уже начал выцветать, за десятилетия пропитался насилием и злобой.
Он несет на себе печать страха.
Свен-Улоф стал рассказывать, что у него в камере есть унитаз и раковина. Есть кровать, письменный стол, книжная полочка и окно, устроенное слишком высоко.
— Я вижу верхушки деревьев и гнездо. Я смотрю на гнездо каждый день, но птиц там еще не видел. А на потолке у меня лампочка, и в стеклянном шаре кучка дохлых мух. Они пробрались туда по двум длинным винтам с резьбой… — Он всплеснул руками. — Но как?
Оса и Алиса молча смотрели друг на друга.
Они видели, что он безумен, но не знали, как себя вести, и обе они понимали, что их сострадание ему не нужно.
— Может быть, они там были с самого начала, еще личинками, — продолжал он. — Родились взаперти, внутриведомственно.
Свен-Улоф Понтен болтал, о чем хотел.
Наконец-то он свободен.
— На стене есть динамик с диодом. Когда я нажимаю на кнопку, чтобы переговорить с надзирателем, загорается зеленый огонек. Когда связи нет, он светится красным, но надзиратели, конечно, слышат меня все время, независимо от того, какой огонек горит, красный или зеленый. Они слышат, как я мастурбирую по ночам. Когда я это понял, мне стало стыдно, но теперь я уже не стыжусь.
Пора сказать все как есть.
Сказать все. Без цензуры.
Ему было горько не из-за того, в чем его обвиняли. Такое может случиться с кем угодно, он ведь живет в стране, где люди гораздо больше хотят попасть в шоу “Парадиз-отель”, чем на юридический факультет.
Ему было горько из-за того, что он никогда не говорил о себе начистоту.
Свен-Улоф поднял руку и посмотрел на жену.
— Ты нищий на эмпатию человек, Оса. Другие люди тебя не волнуют. Даже собственная дочь. И мое моральное разложение — результат твоей неспособности к сочувствию. Ты прекрасно знала, что я делаю с Алисой, но не вмешивалась. Ты позволила мне оставаться больным.