«Послушайте меня… Растайте!» — хотел произнести он, но тут его снова опередил Бом:
— Послушайте меня, Константин! Никто сегодня и отсюда не уйдёт от ответа. Поэтому отпустите ствол. Вы добились своего. Но я могу поклясться — дети Яши Нагдемана не знали, чем заплатил за его веру капитан Новиков. Зато это известно мне. По сути, это за мою жизнь, а не за Яшину веру, заплатил жизнью Ваш дед. Но я Вас успокою в полной мере — в Вашей системе ценностей, которая близка к моей, жертва не была напрасной. Есть герои истории, которым быть реабилитированными — не судьба. Вы хотите узнать, почему? Тогда опустите оружие.
Константин исподлобья зыркнул в немца и опустил пистолет на согнутый локоть левой руки, прижатой к животу. Да, он хочет… Но Бом и теперь усмехнулся. Был бы он помоложе, мог бы сам выстрелить. Но он не спешил достать свой сборный пружинный ствол. Он успел оценить, как уверенно молодой человек держит в руке оружие. И засомневался, что успеет первым. Локоть уже не тот… К тому же, теперь мало что мешает ему провести урок диалектики с парнем, которого он понимает, и которого Эрику не пронять ни за что.
Эрих Бом собрался продолжить речь, но его перебил Эрик.
— Что ты такое знаешь, Эрих? Разве есть что-то, в чем можно упрекнуть Яшу?
— Знаю диалектику. Но я не могу помочь вам обоим восстановить всю объективную картину. Просто не могу, Эрик, потому что я до сих пор есть часть системы, тайны которой ещё десятки лет будут храниться за семью печатями. Ты просто поверь мне, Эрик. А Вы, Константин, слушайте и пишите два в уме. Вы это сумеете. Сложите, откуда я о Вас знаю и почему я тут — и просто пишите два в уме… Я часть системы, которая использовала Яшу и его… — немец подобрал слово, чтобы не назвать сыновей, — … мир, использовала умело и с огромной пользой для антифашизма — Вы меня поймёте, Константин. С огромной пользой. Вы отправились противостоять мировому злу в Приднестровье. Как когда-то интернационалисты ради той же цели устремились в Испанию. Видите, я готовился к встрече с Вами… А я несу эту службу шестьдесят лет, и пятьдесят пять из них мое оружие — это Нагдеманы. Ваш дед, Новиков Петр Константинович, дал мне в руки это грозное оружие. А большего я и Вам не скажу, Константин. Слышащий да услышит. И так слишком много для занятия по диалектике. Чистое отрицание отрицания и новое качество.
Немец не довел сложную мысль до конца, потому что речь его оборвал хохот. Это рассмеялся Новиков. «Что же, великий раввин был агентом НКВД?»
— Перестаньте ржать! — постарался остановить его Бом.