Эликсир жизни (Сэйдж) - страница 103

Но, стоя под зимним солнцем, Септимус постепенно понял кое-что. Наконец-то у него есть несколько часов свободы. И у него есть время проверить свой план. Это отчаянный план, и все же он, быть может, сработает.

Когда Септимус шел по Пути Волшебника, его ноги ступали не по светлому известняку, к которому он привык в своем времени, а по заснеженной земле. Серебряные столбы для факелов (Септимус часто смотрел из окна своей комнаты, как их зажигают вечером) еще только устанавливали в честь серебряного юбилея королевы. Низенькие желтые домики по обеим сторонам широкой дороги хоть и были уже старыми, но имели пока не такой обветшалый вид и даже могли похвастать отдельными деталями, которые Септимус никогда не видел.

Проходя мимо «Манускрипториума» в доме номер 13 на Пути Волшебника, Септимус заглянул в окно. Оно было очень чистым и незаставленным, что было странновато. Мальчик вдруг очень заскучал по Жуку. Что бы тот сейчас сказал? Жук обычно имел собственное мнение обо всем. Наверное, сейчас даже он потерял бы дар речи.

Септимус отмахнулся от мыслей о том, как они любили забавляться с Жуком, и вспомнил, куда сейчас идет. Лабиринт туннелей, которые в его времени назывались ледяными, связывал старые здания Замка. В этом времени туннели еще не были такими и использовались алхимиками и волшебниками, чтобы незаметно перемещаться по Замку. Септимус проходил по одному из них каждый день, когда добирался из дома Марцеллия на свое рабочее место в Главной комнате. Недавно его послали во Дворец доставить чаши из чистого золота в качестве подарка королеве и извиниться за какой-то неверный поступок Марцеллия. Именно в тот день у Септимуса возникла идея бежать, и теперь он направлялся как раз к туннелям под Дворцом. Только сейчас он шел над землей, потому что не хотел наткнуться на любопытных писцов-алхимиков или даже на самого Марцеллия.

Последняя зимняя ярмарка, которую устроили прямо перед Дворцовыми воротами, была в самом разгаре. Из жаровен поднимались клубы дыма, там готовили каштаны, кукурузу на углях, наваристую зимнюю похлебку, сосиски и картошку. Септимус протолкнулся сквозь странно пахнущую толпу, отказавшись от предложения отведать «самое хрустящее свиное ушко для ученика» или «пирог из копытца, покупайте пирог из копытца!». Стараясь не обращать внимания на потуги шарманщиков, якобы игравших праздничную музыку, Септимус отвязался от очень прилипчивой гадалки, которая обещала «рассказать истинную судьбу за один грошик, сударь, кто ведает, что жизнь уготовила нам?». «И правда, кто ведает?» – угрюмо подумал Септимус и смахнул с плеча цепкую руку.