Обветшалый красный ковер тянулся вдаль по старым каменным плитам, будто широкая тропа. Дженне всегда казалось, что Долгий променад тянется бесконечно, хотя теперь гулять по нему стало гораздо интереснее, чем раньше. Ее отец, Мило Банда, привез из Далеких стран всевозможные сокровища и драгоценности и расставил в пустых нишах и углублениях. На самом деле Мило так понравилось «оживлять обстановку» во Дворце, что вскоре он отправился в новое плавание, чтобы прикупить еще больше диковинок.
Когда они проходили мимо особенно странноватой витрины (Мило разместил там высушенные головы с Каннибальских островов в Южных морях), Септимус засмотрелся.
– Пошли, Сеп, – заворчала Дженна. – Хватит разглядывать эту жуть!
– Да разве головы страшные, Джен? Ты погляди на тот портрет. Вот где точно жуть! Это же старушка Этельдредда?
Портрет был внушительный, в полный рост. Королева Этельдредда сурово смотрела на Дженну и Септимуса со своей высоты, и художник очень точно уловил ее неизменное выражение лица. Королева стояла, высокомерно прислонившись к стене Дворца.
Дженна вздрогнула.
– Папа нашел это в запечатанной комнате на верхнем этаже, – очень тихо прошептала она, как будто Этельдредда могла их услышать. – Он вынес его оттуда, потому что портрет пугал его новую колонию шустрых шашек. Надо попросить его унести картину обратно.
– И чем скорее, тем лучше, – согласился Септимус. – Пока он не напугал высохшие головы.
Через несколько минут Септимус и Дженна были у покоев королевы на последнем этаже башни в дальнем крыле Дворца. Высокая позолоченная дверь с прекрасными изумрудно-зелеными узорами блестела в лучах утреннего солнца. Дженна отстегнула от кожаного ремешка, затянутого поверх золотого кушака, большой изумруд и золотой ключ. С опасливой осторожностью она вставила ключ в замочную скважину посредине двери.
Септимус отступил назад и смотрел, как Дженна тычет ключом в ничем не примечательную и немного потрескавшуюся стену (так ему казалось со стороны). Это нисколько не удивляло мальчика: он знал, что дверь в покои королевы могут видеть только ее потомки.
– Я подожду тебя здесь, Джен, – сказал Септимус.
– Нет, Сеп, ты пойдешь со мной.
– Но… – запротестовал было Септимус.
Дженна ничего не сказала. Она повернула ключ и отскочила в сторону, когда дверь с грохотом опустилась поперек коридора, точно подъемный мост. Тогда Дженна схватила брата за руку и потащила прямо к совершенно непроницаемой и очень твердой стене.
Септимус начал сопротивляться:
– Джен, ты же знаешь, я не могу туда войти!
– Да можешь, Сеп! Я тебя проведу. Просто возьми меня за руку и иди за мной.