— Старик… а ловко ты… — новый сгусток крови прервал мою речь.
— Разобрался с, как их ты называл, «гопниками»? Мелочи. А теперь — спи. Скоро ты придёшь в норму. Магия, хоть это был всего лишь Боевой приём, очень плохо сказывается на неподготовленный организм.
— Как… — В глазах всё померкло. — скажите… Сай-доно.
Слово должно быть верным, действие должно быть решительным
Конфуций
— Солнышко, вставай.
Мягкая рука легла мне на голову. Нежно поглаживая, пальцы с красивым, как и всегда, маникюром, ворошили мои отросшие волосы. Мама любила так делать когда я спал у неё на коленях. И мне тоже это очень нравилось, поэтому я не редко притворялся спящим. Как и сейчас.
— Солнце, — Нежный голос почти в самое ухо и белые волосы перед лицом. — ты опять пытаешься меня обмануть?
— Нет, мам. Я просто… — Она всё понимала. Всегда.
Я сел на сиденье. Мы ехали в нашей машине с отпуска домой. Уже смеркалось и последние лучи прощально касались пейзажа вокруг. Шоссе с туристической базы вело по серпантину откуда хорошо просматривалось море, берег и множество домиков. Они казались меньше игрушечных, а море выглядело словно маленькая лужа между камней — горных хребтов.
— А-ха-ха! — Мамин звонкий смех — такой красивый, что сразу вызывает улыбку и отгоняет печаль. — И что же «просто»?
— Просто… — Я так стесняюсь сказать такое… Я должен. — Просто… Я тебя люблю! Очень сильно! И я не хотел, что бы ты уходила… в смысле, что…
Мама снова рассмеялась. Но отец, молчавший до этого момента поправил зеркало заднего вида так, что бы мы видели его спокойные, но серьёзные глаза.
— Милая, прекрати. Ты запутаешь нашего подрастающего мужчину. Сынок, то что ты сейчас сказал это речь не мальчика, но мужа. Всегда будь решителен в своих намерениях и поступках. И ещё одно…
Он улыбнулся и подозвал маму жестом. Она как-то странно улыбнулась — готов поклясться, что я смог разглядеть какой-то огонёк в её глазах. Затем пододвинулась поближе к водительскому сиденью. Мне стало жутко интересно, что они собрались делать. Встав, я перегнулся через переднее сиденье и увидел, что они крепко целовались забыв обо всём. Я покашлял, намекнув, что мы не дома. Они медленно расцепились, всё ещё смотря друг другу в глаза и я не выдержал.
— ПАП, ДОРОГА!
— А? А да, прости… — Он был словно заколдован. — Так на чём я остановился?
— Ты хотел мне ещё, что-то сказать, но позвал маму и… — Я перелез на переднее сиденье.
— Да-да-да… — Его поведение стало каким-то заторможенным. — Я хотел сказать, что надо искать такую женщину, ради которой ты будешь совершать поступки, за которые потом будешь себя ненавидеть.