— Вот так. И нефиг скалиться…
Подхватив чайник, парень пошел наружу. Надо было уносить ноги. Насколько удалось собрать из отрывков воспоминаний, за любые шашни с духами придется потом перед епископом отдуваться. А оно надо?
Сторожа нашли через десять минут. Еще через десять насобиравшаяся любытная толпа двинулась к котельной, семеня вслед за старшей сестрой и тремя молодыми ученицами.
Невысокий старик в мятом условно белом фартуке потрогал ладонью стоящий у закрытой двери чайник и провозгласил:
— Горячий еще… Ты оставила? Ладно. Имущество цело. Теперь давай монстру поищем…
Открыв дверь, сторож заглянул внутрь, покрутил головой и застыл с напряженной спиной. Потом высунулся назад и поманил грязным пальцем Софью Ипатьевну:
— Пойдем посмотрим. А пигалиц оставь. И остальные — пусть не лезут, а то натопчут еще…
Через пять минут пара выбралась обратно, на солнышко. Старшая сестра была очень задумчива, а старик стянул треух и спросил сам себя:
— Может, Михалыч постарался? Он по утру смену заканчивает и обычно шкалик принимает для здоровья. И если не дать ему проспаться — то шибко зол… Видать, крики его разбудили, вот и приголубил монстру…
— Что делать будем?
— Что? Так известно, что, городового звать. Вы же пока возвращайтесь в больницу, что зря мерзнуть. А девушку вашу позже опросят, это само собой.
И достав свисток, сторож с удовольствием издал тревожную громкую трель, вызывая полицию. Потому как имеется труп, надо известить власти. А Михалыч постарался, или зверюга сама головой ударилась, так пусть городовой решает.
***
Поздно вечером к поместью особняку Найсакиных подкатила запряженная парой гнедых коляска. Молодые серьезные господа в последнее время предпочитали раскатывать на авто, бравируя доходами. Но старые консервативные господа держали собственные выезды и за модой особо не гнались.
— Добрый вечер, Николай Павлович, — кивнул гость, оставив тяжелую овчинную бекешу и разгладив складки черного фрака. — Прошу прощения, не успел с присутствия переодеться. Как после вашего звонка освободился, так сразу сюда.
— Ничего страшно, любезный Фрол Карлович. Не откажите отужинать, специально вас ждал. Уха еще горячая. Или можно телятину с зеленью.
— Не откажусь, это да. Ваша Глаша готовит просто изумительно.
Фрол Карлович Бахрушин числился чиновником по особым поручениям в Земельной управе. При этом был одним из доверенных лиц графа Салтыкова, покровителя семейства Найсакиных. За коммерческие отношения отвечали другие люди, а вот любые личные просьбы курировал лично Бахрушин. И сейчас, после ужина, он достал из папки лист и протянул его хозяину дома: