— А в пятак? — улыбнулся двузубой улыбкой здоровяк и погладил кулак.
Долговязый удивлённо осёкся, проглотив своё высокомерие.
Честно сказать, я тоже волновался. Я будто попал в параллельную реальность, и вот сейчас она окончательно должна была поставить точку. Либо я игрок, либо я… проснусь в тёплой кроватке и только вспомню странный сон.
— Господа, — Дворфич неожиданно поднял руки, — Прежде, я хочу сделать заявление. Этот учебный год не самый обычный.
Все подняли головы, удивленно глядя на ректора. Даже преподаватели вокруг посмотрели с недоверием. Видимо, гном внёс в привычную церемонию что-то новое.
— Тяжко говорить об этом, но Баттонскилл не терпит лжи и секретов, — его голос раздавался, заставляя меня волноваться, — Все помнят Тёмного Чекана?
По толпе прокатился вздох, а у меня забилось сердце. Я сразу вспомнил взгляд модератора Чернецова…
Не может же ректор вот так сейчас выдать меня?
Глава 8, в которой тёмные эльфийки
В зале воцарилась тишина. Мне казалось, что моё гулко бьющееся сердце слышали все.
— Семнадцать лет назад, — Гармаш Дворфич говорил чётко и громко, — Семнадцать.
— Число игрока, — повторила женщина рядом с ним, — Число силы.
Ректор, улыбнувшись, кивнул. Вообще, я заметил, он будто обожал вот такие пафосные выступления.
Вот и сейчас он сделал паузу и обводил всех взглядом, будто издевался надо мной. Сейчас как скажет: «Вот он, сын Чекана. Бейте его!»
Но он, наоборот, стал рассказывать про число семнадцать и какое оно важное. И усиленная семёрка, и свойства в математике…
Я понял, что сам себя накручиваю, и стал рассматривать преподавателей. Борис решил, видимо, меня просветить, и прошептал:
— Эта красноволосая, как батя сказал, историчка.
— Чего? — у меня чуть всё не упало.
Я что, и в академии игроков буду историю изучать? Вы серьёзно?
— Ой, как она гоняет всех по истории магии.
Я облегчённо выдохнул. Ну, учебник по истории магии я ещё открою, ладно уж.
Женщину с красными волосами, стоящую правее ректора, я заметил и до этого. Вид у неё был строгий, и узкие очки в форме срезанного сверху круга только усиливали эффект. На ней не хотелось задерживать взгляд, достаточно было видеть, как она поправляет всё время директора.
Все молчат, а она поправляет. Что-то это да значит.
Рядом с ней стоял высокий и худой мужчина с зализанной набок чёрной чёлкой.
— А это кастолог.
— Чего? — вырвалось у меня беспомощное.
— Ну, ядрён батон. Ты знаешь, что такое каст? Это когда вот так руками, — и Борис изобразил, будто колдует какое-то заклинание.
Я усмехнулся и кивнул, рассматривая кастолога.