Тацит подразумевает связь между моралью и происхождением и описывает культурное и архитектурное влияние Рима в биографии своего тестя Агриколы. Агрикола состоял в армии Светония Паулина во время восстания Боудики и вернулся в Британию почти двадцать лет спустя уже как губернатор. После массовой резни в 78 году н. э. он пытается привлечь племенную знать на свою сторону соблазнами мирной жизни:
«Следующая зима была отдана Агриколой проведению полезнейших мероприятий. Рассчитывая при помощи развлечений приучить к спокойному и мирному существованию людей, живущих уединённо и в дикости и по этой причине с готовностью берущихся за оружие, он частным образом и вместе с тем оказывая поддержку из государственных средств, превознося похвалами усердных и порицая мешкотных, настойчиво побуждал британцев к сооружению храмов, форумов и домов, и соревнование в стремлении отличиться заменило собой принуждение».
Тацит описывает положительное влияние политики Агриколы в Британии. Агрикола полагает, что римские обычаи выше, подразумевая, что бритты не вели цивилизованную жизнь до завоевания. Хотя его реформы происходят почти через двадцать лет после восстания Боудики, римское влияние остаётся таким же, как и ранее. Агрикола вводит и поощряет принятие римских строительных проектов, латинского языка, римской одежды и римского образования. Предполагается, что местные элиты добиваются социальной сплочённости посредством городской жизни, выполняют общественные обязанности, посещая храмы и рынки (форумы), и изменяют домашний образ жизни, переезжая в городские дома. Тацит также отмечает, что Агрикола поощрял образование сыновей местной элиты, в том числе изучение латыни, и что бритты обладают к ней более естественными склонностями и способностями, чем галлы, поскольку бритты желают учиться красноречию, а также носить тоги – знак, подразумевающий, что бритты могли бы стать римскими гражданами. Такие превращения предполагают, что туземцы по природе своей неполноценны, и Агрикола становится одновременно завоевателем и цивилизатором.
Хотя Цезарь и не добился господства над Британией, его влияние ощущалось во многих отношениях. Современник Цезаря Цицерон описывает Британию как страну колесниц и воинов, но не учёности. Без золота и серебра остров мало что мог предложить для торговли, кроме рабов. Из-за своей изолированности Британия не представляла угрозы для Рима, поэтому необходимости в немедленных военных действиях не было. Поскольку угроза войны отсутствовала, развивались другие типы взаимодействий. Прямые и косвенные контакты с Римом проявляются в покровительстве отдельным лидерам, посольствам в Рим, а также в увеличении торговли и росте разнообразия товаров, присутствующих в Юго-Восточной Британии со времён Цезаря. Галлы обменивали вино, керамику, изделия из металла, слоновую кость и янтарь на зерно, скот, кожу, золото, охотничьих собак и рабов из Британии. Экономика, основанная на земледелии, укреплялась через торговлю, росли и культурные связи между Римом и Британией через Галлию. Это влияние ощущалось в первую очередь на юго-востоке Британии. К началу 1 века н. э. Камулодун стал центром меновой торговли.