Существенным элементом защитного вооружения легионера являлся шлем. Легионеры, служившие на западных рубежах империи, в I веке н. э. берут на вооружение шлемы галльского типа. Последние, изготовленные из бронзы или железа, были более прочными, лучше защищали щеки, подбородок и затылок.
В качестве наступательного вооружения использовался короткий меч, удобный для нанесения как колющих, так и рубящих ударов. Он считается «визитной карточкой» римских легионеров. Меч обладал длинным суживающимся острием и весил около 1 килограмма. Рукоятка меча изготовлялась либо из дерева, либо из кости (в том числе слоновой), нередко украшалась серебром. Ножны для меча делали из дерева или меди, часто используя бронзовые накладки. Конные легионеры, равно как и всадники из вспомогательных частей, пользовались длинным кельтским мечом, называемым spatha. Длина клинка этого меча доходила до 80 сантиметроа.
Другим знаменитым оружием римских легионеров из разряда наступательного являлся pilum – специфический дротик, состоящий из длинного деревянного древка (около 1 метра) и металлического острия примерно той же длины. Его не только метали в противника, но и могли использовать в качестве оружия ближнего боя.
Таким образом, дисциплинированная, хорошо укомплектованная и натренированная тяжёлая пехота, состоящая в основном из закалённых в боях ветеранов должна была схлестнуться с ордами легковооружённых разновозрастных и несогласованных, но патриотически настроенных бриттов.
Планы противоборствующих сторон
В том кипучем настроении, в котором находилась Боудика и её соратники, самым первым их решением стал стремительный удар по центрам римской оккупации. Возможно, это не было ошибкой, ведь порой лучше начать действовать, чем предаваться долгим сомнениям. Конечно, это была в лучшем случае авантюра – ставка делалась на то, что мятежники каким-то образом одержат наступательную победу, достаточно решительную, чтобы разом довести войну до конца. Дело должно было решиться быстро, одним ударом – дерзкий рейд, а не обычная кампания, потому что ресурсов повстанцев просто не хватало для затянувшихся военных действий. Простой план, но тогда он казался вполне приемлемым. Кроме того, очевидно, что пассивная оборонительная тактика никогда не приведёт к выигрышу в войне и может повлечь длительную агонию.
Что касается долгосрочных целей, то мы должны со скепсисом относиться к грандиозным и туманным идеям. Идея независимости Британии и свержения римского владычества была слишком неоднозначна, чтобы их можно было легко принять. Проще говоря, Боудика будет агитировать против ненавистного Рима и его культуры. Кроме того, атмосфера первых дней восстания, вероятно, была полна светлого оптимизма: мятежники, как им казалось, уже одержали ряд молниеносных решающих побед. Однако какой бы план Боудика ни строила с самого начала, он вскоре растворился в потоке кровопролития и грабежей, ибо, как говорит наш главный летописец Тацит, её последователи желали только грабить: «Обходя стороною крепости и гарнизоны, накидывались на то, что сулило особенно богатую добычу и недостаточно охранялось защитниками». Восстание превратилось в анархию. Похоже, Боудика породила чудовище, которое в конце концов сожрёт её саму.