Джим думал, что нефтяная вышка могла «спрятаться» в тумане или скрылась за облаками. Но, когда тьма поглотила буквально все вокруг, мы поняли, что она и близко не была. Окажись мы в любой точке в радиусе пяти километров от платформы, ее яркие огни мы бы заметили.
Выбора не было, и мы развернулись. Двигались навстречу земле достаточно медленно – старались сэкономить столько горючего, сколько было возможно. Тем временем ветер крепчал. С каждой минутой мы все больше ощущали, что волнующееся море решило проверить на прочность работу какого-то парня, занимавшегося стекловолокном, который, вероятно, мирно спал в Майами или в городке, где была сделана лодка.
В течение следующего часа мы несколько раз замечали проблески яркого освещения нефтяной вышки. Огни то появлялись, то исчезали, словно светлячки. Если бы они летали на расстоянии в тридцать метров, заключенные в темно-коричневую банку.
Нефтедобывающая платформа была на востоке и далеко от нас. В том направлении, где ее, по идее, быть не должно. Однако наши оцепенелые мозги едва ли могли составить адекватные ответы на собственные вопросы о том, как мы могли так промахнуться. Мы стиснули зубы, сконцентрировавшись на молитвах, произносимых нами не так уж и часто за всю жизнь, и затаили дыхание, пока двигатели всю ночь работали над тем, чтобы быстро превращать топливо в дымок.
Когда последний литр горючего был израсходован и оба мотора стихли, Джим закрепил веревку, привязал другой ее конец к пустому ведру и бросил его за борт. Нос лодки мгновенно отреагировал на импровизированный морской якорь и развернулся, плавно направив относительно небольшое судно навстречу волнам.
Разговоров мы не вели, но страх витал в воздухе, заставляя нас держаться кучкой. Словно ключ к спасению каждого мог оказаться у кого угодно из нас троих. Мы все промокли, продрогли до костей и чувствовали себя разбитыми. На нас все так же были надеты монструозные спасательные жилеты оранжевого цвета, о которых мы зачем-то вспомнили посреди ночи. Со стороны наша троица напоминала вырядившихся на маскарад детей или собиравшихся на водяную битву около автомойки. Однако, несмотря на эту кажущуюся смехотворность, мы их не снимали. Разве что время от времени туже затягивали не очень крепкие ремни. Думаю, мы надеялись, что, когда наши бездыханные тела обнаружат в течение нескольких последующих дней, цветастые жилеты на наших трупах станут свидетельством одного простого факта. Какого? Перед смертью мы все-таки проявили хоть капельку здравого смысла.
На рассвете нам удалось воспрянуть духом. Мы осознали, что лодка теперь находится в пределах видимости земли. Нас спасли – но думаю, вы уже об этом и так догадались. В конце концов, перед вами рассказ от моего лица. Нас спасли только поздним вечером, что немного удлиняет историю. Поэтому я не стану рассказывать вам подробности происходящего дальнейших часов. Они были полны скуки и последствий мрачного ужаса от бескрайней воды, испытанного нами прошлой ночью. И, конечно, стыдное обстоятельство в виде буксировки нашей лодки к пристани ценности истории не добавляет.