— У нас хряк за день меньше съедает! — начал самый старший, Иван.
— И сорок кур меньше пшена клюют! — второй по старшинству.
— Санька, ты же лопнешь! — не удержалась и старшая из девиц. — Или мотоцикл тебя не потянет.
А тот лишь хмыкал на подначки, да наворачивал за обе щёки, как говорится. Даже дядька чуть слезу не пустил притворную:
— Ругать Фёдора буду! Совсем своего единственного сына не кормит!
— Не-е! Это у меня период взросления такой: называется психомоторная акселерация. Через месяц пройдёт, — дал пояснения парень, подхватывая очередной кусок курятины.
— Ладно, наедайся впрок, — ухмыльнулся глава семейства, вставая из-за стола. — А я собираться. В область. Вернусь завтра.
— С чего бы это? — озадачилась супруга. — Да и борти вы сегодня вечером собирались перевезти.
— Ничего, ребята и сами перевезут, без командира над душой. И под присмотром деда… Зато завтра вам будет сюрприз. Скорей всего…
И ушёл в дом. Тогда как иная родня требовательно уставилась на Александра, будучи уверены, что он что-то знает. Но тому только и пришлось, что намекнуть:
— Точно! О таком сюрпризе вы все давно мечтаете. Но что это будет за неожиданность приятная, коль вы всё заранее знать будете?
— Но ты, мелкий! — решил надавить старший кузен, которому уже осенью будет восемнадцать. — Колись! Иначе по шее получишь!
— А то и в глаз! — нахмурился шестнадцатилетний.
— А я уши накручу! — потянулась своими ручками сестрица, будучи на два месяца старше Саньки.
Хорошо, что мать тоже имела немалый авторитет. Только и постучала пальцем по столу, призывая к порядку. Но сам Шульга-Паркс, уже насытившись до отказа, откинулся на спинку лавки, блаженно выдохнул и прищурился на старшего кузена:
— По шее, говоришь?.. Вообще-то, Ванька, ты чаще не по делу руки распускаешь. Особенно над младшими поиздеваться горазд. Нехорошо-с!
— Ничего, младшим это лишь на пользу! — последовал ответ.
— А если младший тебе сдачи даст? Не будет обидно?
— Ты сейчас у меня договоришься! — стал угрожающе приподниматься старший. На что Александр лишь хохотнул и начал отодвигать посуду со стола в стороны: — Драться-то нам — некрасиво. Родня, всё-таки! А вот силёнкой можно померяться гораздо проще. Давай на руках? Кто кого?
Иван только хмыкнул, упираясь локтём в столешницу. Сцепились ладонями. Напряглись, глядя друг другу в глаза. Но если старший парень быстро стал краснеть от натуги и максимальных усилий, то младший только улыбался снисходительно, легко удерживая руку соперника. С минуту держал, а потом легко наклонил, добиваясь победы. И тут же предложил: