Лагутин расположился неподалеку от дома Марковых и начал свою собственную слежку. Ему ничего не стоило убедиться в том, что Карина там частая гостья. Но перехватить ее, чтобы поговорить по душам, возможности не было. Армянку, как и Леонида Маркова, постоянно сопровождали охранники, которых правильнее было бы назвать боевиками.
Лагутин не считал себя знатоком кавказских, закавказских и прикавказских народностей, однако был уверен, что эти парни принадлежат к той же этнической группе, что и Карина. Отметил он и то обстоятельство, что она имеет над ними власть или, по крайней мере, влияние, потому что они безропотно выслушивали все ее замечания и кивали головами. Налаженный маршрут между домом Леонида и особняком в цыганском поселке имел свое логическое объяснение.
Лагутин не завидовал своему недавнему нанимателю. Похоже, армяне взялись за него всерьез, а они представляли собой не просто этническую группу, а организованную преступную группировку. Наведя справки, Лагутин узнал, что заправляют ею братья Мартиросян и что Карина приходится им родной сестрой. Пользуясь Интернетом, выяснил он также некоторые этапы жизненного пути Жореса Мартиросяна и задумался: может, убраться от греха подальше, пока не поздно?
Натура не позволяла. Там, где начинал говорить голос благоразумия, мозг Лагутина самовольно отключался и отказывался выслушивать резонные советы и доводы. Умом он понимал, как глупо и опасно оставаться в пределах досягаемости бандитов и местных полицейских. Тем не менее внутренний навигатор следовал своим собственным установкам.
Лагутин решил, что он будет не он, если не доберется до Леонида и Карины и не собьет с них должок, а он не хотел быть не собой, вот какая штука. Есть вещи, которые обязательны к исполнению. Это была одна из них.
Лагутин постарался объяснить свою позицию Даше, когда они сидели на диване после ужина, обсуждая всякие свои большие и маленькие дела.
— Почему я должен отступиться? — спросил Лагутин в десятый или пятидесятый раз.
— Потому что опасно, — ответила она уже привычной фразой.
— Я привык к опасностям, — заявил он.
— А я нет, — сказала Даша. — И вряд ли когда-нибудь привыкну.
Это было что-то новенькое.
— Хочешь меня переделать? — спросил Лагутин. — Вряд ли у тебя получится.
Раньше он такого ей тоже не говорил. То есть их отношения претерпели некоторые изменения. Каждый начал отстаивать свою позицию более решительно. Столкнулись их характеры, взгляды на жизнь, столкнулись их личности, которые на самом деле с самого начала были совершенно разными. Дальше предстояла ломка и притирка. Если процесс окажется слишком болезненным, то этим двоим предстоит расстаться.