Я уже высказывал предположение, что Бог не должен иметь право сделать чью-то земную жизнь плохой, не обеспечив для него периода хорошей жизни после смерти, компенсирующей этот плохой период. Дополнить теизм этой: гипотезой: – значит усложнить теизм. Я также склонен считать, что если Бог создал людей и животных страдающими (хотя и для благих целей) в той мере, которую Он определил, то Он в силу Своей всеблагости должен был бы: разделить с нами страдания (Он бы считал это лучшим действием). Мы полагаем, что добрые родители, которые из-за болезни вынуждены посадить ребенка на строгую диету, часто сами будут придерживаются той же самой диеты, хотя они и не больны; или когда они посылают своих детей играть с проблемными соседскими детьми, с которыми никто не хочет дружить, они проявляют особенное дружелюбие по отношению к соседским родителям (даже если эти родители и не страдают от отсутствия дружелюбия). Добрые король и королева разделяют тяготы своего народа и вместе со своими подданными несут бремя: ради благих целей (например, ради: победы в освободительной войне), даже если страдания короля и королевы не способствуют достижению этих целей. Если Бог заставляет нас страдать так, как мы страдаем, то Он должен воплотиться и разделить с нами: эти страдания. Но добавить к теизму гипотезу Боговоплощения – значит еще больше усложнить теизм. Однако хотя то, что Он допускает существование различных видов зла, вполне совместимо с Его всеблагостью, и это объясняется теми благами, которые благодаря злу становятся возможными, мое внимание (и внимание большинства теологов, исследующих проблему зла) приковано к количеству зла (числу конкретных индивидов, которые должны страдать). Я утверждаю, что Бог, допускающий зло, будет оправдан только в том случае, если Он гарантирует компенсацию страданий в жизни после смерти (там, где это необходимо), а также, возможно, воплотившись, разделит страдания людей: и животных. Хотя я не настолько самонадеян, чтобы утверждать, что существуют такие люди, которым лучше было бы не жить, тем не менее, позвольте мне разрешить моему оппоненту высказать это утверждение. В таком случае теизм нуждается в одной, а может быть, и двух дополнительных, усложняющих его, гипотезах. Приняв их, и тем самым дополнительное зло, которое делает возможным дополнительное благо, степень зла уже не становится непонятной, поскольку Бог может много с нас спрашивать для того, чтобы много нам дать.
Таким образом, добавив обе эти дополнительные гипотезы и сознавая чрезвычайную