Да и его, похоже, не всегда хорошо понимают.
«Ладно, будет время для языковой практики…»
Борис усмехнулся, покачал головой и допил кофе.
— Прошу, синьор…
Бармен поставил на стойку бокал с коктейлем.
Час назад на мобильный позвонил Рамон и подтвердил готовность кубинцев к переговорам. Он назвал место встречи: на пересечении Малекона и Прадо. Назвал время…
Борис посмотрел на часы.
…Ещё сорок минут. Время есть. Пожалуй, один коктейль он успеет одолеть.
Ничего особенного от него не требуется. Надо просто выйти в указанный район и погулять там немного. Можно пройтись по набережной. Главное — не удаляться от указанного района.
Ну да, понятно. Гаванская набережная длинная. Многолюдная. Главная улица, можно сказать.
Много людей — это хорошо. Именно в толпе, особенно в суетливой и шумной гаванской толпе, Борис чувствовал себя сейчас в полной безопасности.
Вот так вот, со всех сторон окружённый людьми…
Ещё глоток.
…он и погуляет немного, любуясь на бьющиеся о камни Малекона мощные океанские волны.
Его найдут. Окликнут. Он сядет в машину. Вот, собственно, и всё.
Ничего сложного. Никаких паролей, тайных знаков, погонь с запутыванием следов. Всё просто и буднично.
Он — торговец, у которого возникли серьёзные проблемы. Проблемы он решает так, как привык — путём переговоров. И торга. Информация в обмен на безопасность. Просто сделка, ничего больше.
Всё, кажется, глотков больше нет. Что-то не берёт его алкоголь. А, впрочем, должен ли брать? Неужели непременно надо напиться? Неужели он не может держать себя в руках?
Он вышел из бара.
Небольшая прогулка по городу.
Он вышел к набережной. Длинной, бесконечной гаванской набережной.
Набережной, по которой летел ветер, бесшабашный и свободный ветер Малекона.
Ветер, срывающий с синих голов океанских волн белые шапки. Ветер, напившийся рома.
Ветер сладкий на вкус, кофе и сахар. Ветер горький, глоток настойки лимона.
Свободный…
Борис шёл по набережной. Шёл он медленно, в грустной задумчивости, низко опустив голову.
Рукава его широкой, разрисованной оранжевыми и зелёными пальмами гавайской рубашки раздувались под ветром большими белыми фонарями. Или парусами…
Парусами… чёрт бы драл эти паруса! Ветер гонит не в бухту, не в тихую заводь.
В болото! В заросшее мангровыми деревьями солёное болото.
И надо ещё добраться до этого пристанища. Надо ещё уговорить кубинцев…
Кажется, он всегда умел выстраивать отношения с людьми. Хотя, похоже, кубинцы — люди особенные. А уж те кубинцы, что приедут за ним — вообще… Непредсказуемые, честно говоря.
Кто знает, как они отнесутся к его предложению? Согласие на встречу — это ещё не подтверждение готовности к сотрудничеству.