— Потому что именно там я хочу получить убежище, — ответил Борис. — В одной из ваших тюрем… И обязательно в одиночной камере. С возможностью выхода в город. И мне нужны свидания с семьёй. И ещё… Ваша охрана. В тюрьме и за пределами её.
Консуэла с минуту обдумывала его слова, а потом произнесла задумчиво:
— Вы считаете такой вариант укрытия надёжным?
— Единственно возможным, — уверенно произнёс Борис. — Я всё продумал… Хорошо продумал, поверьте мне! Я стал объектом охоты. Понимаете? На меня ведётся самая настоящая охота! Я приговорён. Мы все… Вся наша бизнес-группа… Нас методично, очень планомерно и профессионально отстреливают. В отношении некоторых моих деловых партнёров уже предприняты меры… В общем, они мертвы. Приговоры приведены в исполнение. Что-то мне подсказывает, что охотники — профессионалы самого высокого уровня. У меня есть вполне достоверные данные, что эти люди — не из криминальных структур. И не политические экстремисты. И не бывшие клиенты. Это люди из спецслужб. Из государственных, официальных структур.
— Российских? — переспросила Консуэла.
«Я запутал её» подумал Борис. «Совсем запутал. Да и мой испанский… Нет, на Кубе определённо свой диалект. Надо проще, ясней формулировать мысли. В конце концов, мне уже нечего терять. Сейчас надо быть откровенным, иначе весь план сорвётся. Если они решат, что я чего-то недоговариваю и пытаюсь водить их за нос, они не медленно прервут все контакты. А эта девчонка… Вид легкомысленный, но внешность обманчива. Умная, хорошо соображает! Надо только немного помочь ей. Помочь сделать правильный вывод!»
— В России охоту ведут русские, — ответил Борис. — Русские друзья американцев. Наёмники…
Консуэла села вполоборота к нему. Лицо её побледнело от волнения.
— Борис, расскажите подробней о вашем бизнесе. Вы перешли дорогу американцам?
— Я…
Борис откашлялся.
«Этот болван Хавьер превратил машину в холодильник! Так и простудиться можно. А в тридцатиградусную жару лежать с воспалением лёгких совсем не хочется. Пневмония в жару да в тропиках переносится особенно мучительно».
Консуэла, словно прочитав его мысли, шепнула что-то водителю, и тот послушно убавил струящийся из воздуховодов поток охлаждённого кондиционером до зимней леденящей свежести воздуха.
— Вы? — переспросила девушка.
— Бывший военный переводчик, — откашлявшись, продолжил Борис. — Ещё в советское время, до распада Советского Союза я служил в армии. У меня были хорошие связи и с разведывательным управлением… С военной разведкой. И с КГБ. Мне приходилось выполнять задания… В общем, это не важно! Важно другое. В начале девяностых годов начались сложные времена. Развал армии, неустроенность жизни, мизерная зарплата. И мои партнёры… Люди, которые хорошо меня знали, предложили мне дело. Выгодный бизнес.