Доктор сел рядом с ним на пол.
И сказал:
— Сейчас мы один на один. Твой разум и мой. Твоя душа и моя. Нет таблеток, капельниц, «лимонада». Я не пытаюсь проникнуть в твой мозг, хотя при желании мог бы легко это сделать. Я делаю вид, что ничего не вижу. Ты закрыт для меня. Всё твоё — внутри. И вот теперь… Ответь на мой вопрос.
— Нет! — с яростью, с каким-то надрывом и остервенением выкрикнул Лис. — Вы знаете, кто мы. Мы все! Я, Марк, Санта, Марсель! Вы сами нашли нас! Вы знали, кого принимать в стаю!
— Речь о тебе, Лис, — сказал доктор. — О тебе и твоей семье, которой больше нет. Я знаю, их убил мир. Но ты был руками этого мира. Мы все были когда-то частью мира. Он помыкал нами, крутил как хотел. Он использовал нас, выжимал из нас все соки. Глумился над нами и унижал нас. Но были его частью, выполняли его волю и шли за ним. Потом… мы проливали кровь. И думали, что после этого закончится власть мира над нами. Теперь мы считаем себя свободными. Так ли это, Лис? Какую игру мы ведём с миром? А мир с нами?
— Нас могут обмануть? — спросил Лис.
— Конечно, — ответил доктор. — Уже обманывают. И будут обманывать впредь. Вот эти…
И он кивнул Лису, показывая на дверь.
— А нам нравится их обман. Теперь мы следуем за ними и выполняем их приказы. Но их обман не страшен. Он не навредит нам. А вот если мы обманываем сами себя…
Он лёг на пол рядом с Лисом.
— Мне вот снится моя семья, — тихо произнёс доктор. — Веришь?
Лис вздохнул в ответ.
— Снится… Жена, сын… Выходной, воскресенье. Мы идём в парк… Не помню, когда это было. У мальчика было улучшение. Я обрадовался, думал — моя победа. Моя… Это была его жизнь и его болезнь, а я всё измерял своими победами. Гордился… Мы пошли в этот парк. Я усадил его на качели. Начал осторожно раскачивать. Он улыбался. Знаешь, дети умеют так улыбаться! Так… Чёрт! Вот — прошлое иногда приходит. Приходит, сидит рядом. За рукав дёргает: «Не забыл?» Нет, не забыл. Я сказал тебе, что не пытался сохранить… Да, я обманул тебя. Всё-таки пытался. Я сохранил. Вот так — храню прошлое. Ненавижу его, хочу избавиться, выкинуть. Но — храню. Слишком много человеческого, Лис, слишком много. Я знаю, у меня много сил, очень много, но даже их не хватает. Не хватает, чтобы избавиться от самого себя.
Он толкнул Лиса локтём.
— Может, мы всё это придумали? Свою миссию, революцию, воскрешение, стаю? Не доросли до зверей, Лис. Только сделали вид…
Лис упрямо замотал головой.
И вскочил.
— А это?! Это — вокруг?! Тоже придумали?
Он подошёл к двери, наклонился и прокричал в замочную скважину: