– Шут его знает, Алексей Иванович, висит плетью, даже поднять не могу.
В подтверждение своих слов я сделал попытку приподнять руку и поморщился от боли.
– Надеюсь, это всего лишь сильное растяжение, – чуть позже сказал врач, ощупывая моё плечо и следя за моей реакцией.
На моё счастье и к облегчению Храбскова, эскулап оказался прав, я отделался хоть и сильным, но всё же не разрывом, а растяжением связок. Хирург в траматологии ещё раз тщательно осмотрел руку и зафиксировал руку с помощью самодельного бандажа из эластичного бинта.
– Желательно месяц руку не тревожить, – сказал он, закончив манипуляции. – Надеюсь, пока соревнований не предвидится?
– В декабре чемпионат мира.
– Ну, до декабря, если будете соблюдать режим, ваша рука будет как новенькая. По возвращении в Пензу советую заглянуть в физкультурный диспансер, там должны быть специалисты по спортивным травмам.
В диспансере подтвердили поставленный омским травматологом диагноз и так же посоветовали руку лишний раз не тревожить, на этот раз наложив более профессиональный бандаж, который относительно легко снимался и надевался, это если мне, например, ванну захочется принять или постоять под душем. Однако всё остальное время было указано его носить, даже не снимать, ложась в постель. Ладно, месячишко потерплю, а там понемногу начнём готовиться к чемпионату мира.
Мама, само собой, поохала, Инга тоже за меня малость испугалась, но я своих женщин быстро успокоил. А вот Гольдберг был опечален донельзя. Все его планы насчёт гастролей по области шли прахом. Я предложил взять на это время какого-нибудь сессионного гитариста, а Валька, мол, и сам горазд петь, все тексты знает.
– Да ты пойми, народ-то ведь на тебя валит, на Максима Варченко, – вздыхал Семён Романович. – Даже если ты просто встанешь на сцене – твоим поклонницам и этого будет достаточно.
– То есть вы настаиваете, чтобы я даже с примотанной к телу рукой выходил к публике?
– Ну микрофон-то здоровой рукой держать ты сможешь! Или просто стоять возле стойки!
Я мотнул головой. Мне было понятно желание Гольдберга заработать, но, если бы дело было только в нём – я просто послал бы его куда подальше. Однако я прекрасно понимал, что тут замешаны ещё и интересы моих музыкантов.
– Ладно, я готов вас выручить, но на этот шаг я иду лишь ради ребят, чтобы они смогли заработать. И это значит, что нам нужен гитарист… Вернее, басист. Гитарные партии знает Валентин, даже может соло к некоторым песням сыграть, я сам видел. А вот басовые партии полегче, сессионный бас-гитарист может из разучить за пару-тройку дней.