Эти визиты в конце концов стали сопровождаться приступами жуткой головной боли, что доводило Вольдемара до исступления. Вскоре он уже готов был на всё, лишь бы это наконец прекратилось. Только ГОЛОСА почему-то не подсказывали, где найти этого парня, из-за которого он теперь ходил постоянно невыспавшимся. Даже бригадир Елена Петровна заметила, что он изменился, осунулся и в его работе пропал огонёк.
– Володя, ты часом не заболел? – участливо интересовалась она. – Может, тебе в поликлинику сходить, провериться?
Вольдемар отрицательно тряс головой, и бригадир, махнув рукой, шла дальше.
Всё изменилось в один из январских вечеров. Он механически долбил скребком наледь на асфальте, как вдруг словно что-то заставило его поднять голову. В этот момент Вольдемар его и увидел, того парня из своих страшных снов. Ошибиться было невозможно, тот как раз миновал участок, совещённый уличным фонарём, и шёл как ни в чём ни бывало, не обращая на дворника никакого внимания, словно бы погруженный в какие-то свои мысли.
Вольдемар что есть силы стиснул металлический черенок скребка, зажмурился, потряс головой и снова открыл глаза. Сейчас он уже видел только удалявшуюся спину, но не могли быть и тени сомнения в том, что это он, тот, на которого ему указывали ГОЛОСА. И словно бы в тот же миг он их услышал снова, и они шептали, словно вкручивая шурупы в его мозг: «Убей, убей, убей…»
* * *
Сначала я услышал позади себя быстрые и тяжёлые шаги, затем увидел быстро растущую удлинённую тень, и инстинктивно двинулся чуть правее, освобождая обгонявшему меня человеку дорогу. А в следующее мгновение в то самое место, где я только что находился, с хрустом врезалось острие скребка, банального скребка, которым дворники соскребают наледь с асфальта.
Дальше тело действовало на инстинктах, оно само отклонилось, когда насаженное на металлическое древко лезвие полетело мне прямо в лицо. Только теперь я смог более-менее рассмотреть нападавшего. К моему величайшему изумлению, это был не кто иной, как Вольдемар, местный юродивый, работавший на этом верхнем участке Московской дворником.
Что на него нашло, думал я, с огромным трудом уворачиваясь от очередного выпада. По ходу, у мужика окончательно кукушка съехала, от тихого помешательства его уже кинуло в буйное. В любом случае мне с этим амбалом справиться будет затруднительно, единственно правильный вариант – делать ноги. Добегу либо до таксофона, либо до Ленинского РОВД, как получится, сообщу о буйном психе. Надеюсь, по какой-то неизвестной причине он только на меня возбудился, и больше никому их прохожих вреда причинять не станет.