– А сколько стоит путёвка? – спросила мама.
– Да какая разница, что у нас, денег нет?
– И правда, что это я, – смутилась она.
В итоге первоначальное решение с переездом бабули к нам оказалось заменено на предложение отдохнуть месячишко в санатории. Предлагалось наведаться к ней мне с мамой в следующее воскресенье и поговорить с ней, предварительно изучив вопрос с путёвками.
Пришлось тепреь уже мне набирать Ингу и просить выяснить у родителей, как и через кого можно достать эти самые путёвки. Она попросила не класть трубку, я слышал, как она о чём-то говорит с предками и через полминуты услышал голос Михаила Борисович.
– Добрый вечер, Максим! Мне тут Инга в общих чертах пересказала вашу ситуацию. Ты хочешь узнать, как можно достать путёвку?
– Да, хотелось бы выяснить заранее, а то наобещаем бабушке, а ничего не получится. Хотя ещё не факт, что её саму удастся уговорить.
– У меня есть номер рабочего телефона главного врача санатория, завтра у нас понедельник, давай я ей с утречка наберу, а потом уже тебе сообщу, что к чему.
Назавтра после учёбы, заскочив домой наскоро перекусить, я двинулся в Ленинский РОВД. Дежурный капитан в будке за оргстеклом меня, естественно, тормознул, поинтересовавшись, куда я, собственно говоря, собрался?
– Мне к полковнику Любушкину, по срочному вопросу.
– По какому срочному? Он принимает по записи.
– А вы позвоните ему и скажите, что это Максим Варченко, который выступал на Дне милиции с песней про оперов.
Лицо капитана тут же изменилось:
– Тот самый Варченко? – недоверчиво переспросил он.
– Не верите? Вот, смотрите.
С этими словами я протянул ему свой паспорт. В прежней жизни в этом возрасте я его никогда с собой не носил, а уже позже, наученный реалиями своего постперестроечного и впоследствии путинского будущего, когда документ могли потребовать в любой момент, несмотря на славянские черты моей физиономии, стал брать его с собой постоянно. Да и случись что – быстрее опознают, тьфу-тьфу.
Эту привычку я перенёс и в свою вторую молодость, так что сейчас дежурный придирчиво изучал мой паспорт.
– Действительно, Варченко, – подтвердил он, возвращая документ. – Ладно, сейчас наберу товарища полковника.
Через пару минут я уже сидел в знакомом кабинете. Полковник встретил меня чуть ли не с распростёртыми объятиями, не забыв поинтересоваться:
– Что-то и впрямь серьёзное?
– Для отечественной литературы – безусловно!
Дальше разговор проходил под чай с банальными сушками и карамельками. Выслушав мою просьбу, Александр Викторович на минуту задумался, перебирая в уме какие-то варианты. Наконец, с хрустом разломив в своей мощной ладони сушку, изрёк: