— Ух! И устроить бы им свалку!
…Вылет был намечен на тринадцать часов. Летчики заняли свои места, ждали сигнала. Соколов видел, как поерзывал в кабине Алексей Овсянкин. Подперев рукой голову, дремал Фигичев, а за ним, в посадке, виднелся самолет Дьяченко.
Ракета хлопнула внезапно. И восемь истребителей, провожаемые беспокойными взглядами техников, скрылись в полуденнной дымке. А когда пришли встречать на посадку, недосчитались двух самолетов.
— Ума не приложу, товарищ майор, — докладывал командиру полка Ивачев. — Сбить их не могли — это точно.
— Мы бы увидели, — уверял Викторов.
— Соколов с четверкой летел справа, чуть выше. За Днестром дымка сгустилась, показался Оргеев, — рассказывал Ивачев. — Затем Соколов снизился, пронесся над чьим-то разбитым упавшим в болото «мигом». На дороге мы повстречали фашистов, обошли их стороной, на аэродром выскочили на высоте четырехсот метров и сбросили бомбы на «юнкерсов», а пары Соколова и Фигичева отбомбились по стоянкам «мессеров».
Летчики в азарт вошли, я подал сигнал сбора. Отошли от аэродрома уже шестеркой…
Летчики виновато прячут глаза. Командир отходит и с горечью бросает:
— Все виноваты. Плохо взаимодействуем. Потерять таких людей…
Но нет, человек затеряться не может, даже на войне. Рано или поздно найдутся очевидцы или документы, которые расскажут о подвиге героя.
Много лет спустя я услышал о товарищах от бывшего солдата Евтихия Тимофеевича Грозного. В тот день, когда мы недосчитались двух самолетов, Евтихий Тимофеевич, посланный для закупки скота на убой, устало шагал в толпе беженцев, спешивших подальше отойти от Ямполя, занятого немцами.
Около полудня со стороны Днестра показались самолеты. Один летел вяло, неуклюже. Второй, отбиваясь от двух фашистов, защищал его. Вот один из фашистов загорелся и факелом рухнул около села. В этот момент израненный ястребок скользнул боком над головами и без колес ткнулся на сжатое поле. По красному носу и такой же полоске на хвосте солдат узнал своего «маякского» и кинулся к месту падения. Туда же мчалась санитарная повозка, случайно примкнувшая к беженцам.
…Алексей Овсянкин, расправившись с «мессерами», сделал круг над раненым командиром, убедился, что к нему спешат на помощь свои, хотел было лететь домой, но тут из лесу показались немцы. Несколькими атаками он загнал фашистов обратно в лес и сел наподалеку, чтобы спасти Соколова на своем ястребке.
Гитлеровцы вновь выскочили из леса. Когда Алексей подруливал к упавшему ястребку, немцы были еще метрах в трехстах. Соколов поджег свой самолет и с трудом заковылял навстречу. Овсянкин выскочил из кабины, бросился на помощь, подхватил командира и во весь дух заспешил обратно.