— Дыши, только дыши, — шептал, стараясь избавить ее легкие от воды. Она закашлялась, открыла глаза.
— Анри? — Я скорее прочел по губам, чем понял.
— Да, любимая, это я, — гладил спутанные волосы.
— Холодно.
— Ничего, сейчас будет тепло.
И я решился. Подхватил Полину на руки и впервые шагнул в пустоту, чтобы попасть домой. Пару мгновений мир был серым и безжизненным, а затем оказалось, что я стою посреди своей спальни. Полли уже пришла в себя. Она все еще кашляла и пыталась согреться, обхватив себя руками.
— Тебе надо раздеться, — сказал я, отыскивая плед.
— Н-не могу. Не получается, — пробормотала она.
— Давай я.
Крючки плохо поддавались окоченевшим пальцам. Полли дрожала, а я никак не мог справиться с проклятым платьем. Но вот оно мокрой тряпкой упало на пол. Я завернул Полину в плед и увлек в ванную, активировал бытовые заклинания, чтобы согрелась вода.
— Тебе надо переодеться, — прошептала она.
— Да, родная. Но сейчас найду для тебя что-нибудь.
Из вещей мог предложить ей только мою рубашку. Пока Полина согревалась и переодевалась, я тоже надел сухую одежду. Во мне царил сумбур и запоздалый страх, что мог опоздать, потерять ее. Но вот Полина появилась на пороге — в моей рубашке, закутавшись в плед, как в накидку. Теперь она хотя бы не выглядела такой бледной.
— Как ты, Полли? — шагнул к ней.
— Все хорошо, я в порядке, — тихо ответила она. — Кто это был, Анри?
— Мой брат. Внебрачный сын папы.
— Что он хотел?
— Поговорить со мной. Дать понять, что лучше мне перейти на его сторону. Не важно…
Я не знал, как смотреть Полине в глаза. Упустил! Проглядел! Не защитил в минуту опасности, как должен был.
— Ты что, любимый мой? — Полли шагнула ко мне, прижалась всем телом, и я обнял ее, касаясь щекой мокрых волос.
— Прости, — шептал ей. — Прости, это все из-за меня.
— Ты-то тут при чем? Это я не смогла защититься, разгуливала по городу без щитов. А еще он съел все пирожные.
— Пирожные?
Я легонько отстранил Полли, опасаясь, что ее рассудок не выдержал потрясения. Но она мягко улыбалась, хоть страх еще не ушел из ее глаз.
— Да, пирожные, которые купила в кондитерской.
— Я куплю тебе миллион пирожных, Полина! — Я все-таки рассмеялся, и Полли тихо засмеялась со мной, прижимаясь снова.
— Ты совсем замерз, — коснулась щеки. — Обо мне подумал, а о себе?
— Мне ничего не грозит.
— Кто бы говорил. Поцелуй меня, Анри.
Это так я собирался держаться от нее подальше! Впрочем, все равно не помогло, поэтому не стал заставлять любимую девушку повторять просьбу — и поцеловал. Так, чтобы забыла обо всем на свете и я сам сумел забыть. Полли выпустила плед, и он упал на пол, а сама привстала на цыпочки, обняла меня за шею и потянулась за новым поцелуем.