Мурашки неистово бегали по телу.
Из рук вывалились ключи от комнаты общежития, но он и не заметил. Он сглотнул вставший ком в горле. Взгляд вцепился в маленькую фигуру за большим черным лаковым роялем.
Все больше людей останавливались. Зачаровано они слушали и почти видели мелодию, накрывающую их ночным покрывалом и отгораживающую от реальности.
Дима же осматривал светлые волосы до плеч девушки, что кудрями оплетали лицо, взмокший от напряжения лоб, сосредоточенный взгляд; ритмичные движение головой; бешеный танец пальцев.
Ноги сами сделали шаг к ней. Он приблизился почти вплотную, вглядываясь в ее белоснежное лицо с созвездиями родинок.
Вдруг она остановилась. Движение пальцами. Последний звук и, выдохнув, она замерла. Мелодия смолкла, но ещё несколько секунд последние ноты звенели в голове.
Все моргнули и наваждение рассеялось. Удивленно оглядевшись, они пошли по своим делам. Никто и не понял, что простоял, подобно статуе, двадцать минут.
Один Дима так и остался стоять, словно волшебство, что околдовало всех, до сих пор действовало.
Ева тяжело дышала, она широко улыбнулась клавишам.
“Я сделала это? Я сделала это!” – лицо раскраснелось, как маков цвет. Блестящий ободок на волосах загорелся камнями.
Она обернулась. Васильковые глаза сверкнули. Дима замер.
Вдруг голова закружилась, она покачнулась и, не удержав равновесие, завалилась на бок. Ножки стула покачнулись. Тело Димы сработало автоматически – он поймал ее.
***
Поменялась картинка.
Ева лежала на медицинской кушетке.
Дима сидел рядом на стуле и пристально смотрел на нее. Медсестра поднесла нашатырь к носу девушки и она, застонав, открыла глаза.
Лампа на потолке привлекла внимание Евы. Она долго не могла понять, где находилась.
– Ты в медпункте, – тихо произнес Дима и, смутившись, встал. – Ты выплеснула слишком много энергии. У тебя же способность эмпатии? Ты играла на рояле, и сила выплескивалась из тебя…
Ева перевела взгляд на потолок и улыбнулась.
– Я это сделала!
– Ты о чем?
– Я смогла сыграть на публике эту чертову “Gaspard de la Nuit”! Черт! – она воскликнула и резко села. – Сколько я была без сознания?
– Около пятнадцати минут.
Она выдохнула и завалилась обратно, подняв повыше подушку.
– Кто ты? – выдохнула она и, наконец, перевела на Диму взгляд полных бирюзы глаз.
– Дмитрий Аскендит…
– А я – Ева Пурус, – она протянула руку.
***
Все закружилось, и картинка сменилась.
Проходя мимо череды стеллажей, Дима шел к излюбленному местечку. Он замер, когда заметил ее. Ева сидела как раз на том маленьком диванчике возле окна, где он провел большую часть жизни в Академии “Норфолк”.