– Тебе идет форма заключенного.
Мортис высокомерно вскинул бровь. Он отложил книгу, встал, подошел к стеклу и несколько секунд осматривал Диму, словно пытался придумать ответный комплемент, но в итоге передумал и спросил:
– Зачем ты пришел?
Дима скрестил руки на груди и, найдя глазами стул, передвинул его и сел напротив Мортиса. Анирам так и остался стоять.
Они долго смотрели друг на друга. Каждый думал о чем-то своем.
– Ты ведь знал о пророчестве, – подал голос Дима.
– “Ребенок Аскендитов и Пурусов уничтожит дэвлесс”.
– Ты для этого создавал этих детей?
Мортис наклонил голову вбок и губы растянулись в улыбке. Кожа, испещренная шрамами, покрылась глубокими заломами, морщинами.
– Говори правильно: Ева родила мне наследников.
Дима бессознательно скривился, скрестил руки на груди, и от этого улыбка Мортиса стала еще шире.
– Сколько их?
– Почему же я должен рассказывать тебе о своих ненаглядных детях? Я ничего не выдал при пытках, а тебе скажу, ты так думал? – усмехнулся он.
Внутри Димы разгорелся огонь раздражения, но он прихлопнул его как надоедливую муху.
– Я сегодня навещал Еву… – Дима замолчал и вцепился взглядом в лицо Мортиса. Он хотел выбить из него всю спесь, высокомерие. Лицо Мортиса застыло. Он все еще улыбался, но глаза потемнели.
– И где вы ее похоронили? – произнес Мортис, словно его это совершенно не волновало.
И тут Дима понял, что Анирам думал, что убил Еву. Все это время Аскендит был уверен, что Мортис оставил Еву в живых осознано.
– Она жива, – медленно проговорил он и уловил, как лицо Мортиса изменилось: уголки губ дрогнули, опустились, глаза расширились.
– Я убил ее. Я в этом уверен, – прошептал Мортис, тяжело дыша, и резко отвернулся от Димы.
Рот Аскендита приоткрылся. Реакция Мортиса поразила его. “Владыка смерти”, “Мастер боли”… У Анирама Мортиса было много имен и они не ассоциировались с сентиментальным человеком. Осознание, что Мортис любил Еву, ошеломило его, оглушило. Поэтому Анирам не смог убить ее все эти годы? Возможно, Мортис даже сам не подозревал, как глубоки были его чувства.
Дима знал, что Мортис был поклонником Евы во времена ее гастролей, а Ева не воспринимала его ухаживания всерьез.
Возможно ли, что он надеялся, что похитив ее, заперев, в конце концов, Ева ответит взаимностью?
Дима прищурился и медленно, словесно подкрадываясь, произнес:
– Она узнала меня. Доктора говорят, что это первый шаг к ее исцелению.
Мортис резко обернулся. Его глаза вспыхнули ненавистью.
– Ты врешь! Ты все врешь!
Дима вздохнул, встал и подошел к стеклу так близко, что от его дыхания стеклянная гладь запотела.