Город, лето
– Сказали: пятнадцать минут, и ни секунды больше.
Игорь взорвался. Раздражение копилось уже давно, со дня исчезновения Конрада, и критическая масса попёрла из горшка:
– Да кто они такие, указывать мне! Подумаешь, миллиардов понатырили. Вообще никуда не поеду. Да не суй ты мне эту удавку! – Игорь вырвал у растерянной Елизаветы галстук и швырнул в сторону. – Что ты мне за дрянь пихаешь?
Елизавета заблестела глазами. Пробормотала:
– Это не дрянь, это настоящий «живанши». Подарок.
– Чей, тля, подарок?! Нуворишей каких-нибудь.
Помощница не выдержала, голос задрожал:
– М… Мой это подарок, Игорь Анатольевич! Вам. Два года назад ещё. Копила, откладывала, чтобы любимого шефа порадовать, а вы даже коробку не открыли, она в ящике стола валялась, пылью покрываясь. Чурбан вы, Игорь Анатольевич!
Елизавета развернулась на шпильках и вылетела из кабинета. Грохнула дверью так, что с полки упал кубок за победу в боулинге.
Игорь опустился в кресло. Растерянно спросил:
– Чего это она?
– Так чурбан и есть, – усмехнулся Макс. – Она вокруг тебя по жизни прыгает: поешьте, Игорь Анатольевич, попейте, Игорь Анатольевич! Шарфик наденьте, продует. В родной детский дом позвоните, у них юбилей. Не забыли девушке своей подарок на Валентинов день? Вот я платочек купила, ей к рыжим волосам пойдёт… Тьфу! Как африканские дикари у тотемного столба. Смилуйся, Игорь свет Анатольевич, обрати на нас своё высочайшее внимание! Елизавета тебе и вместо мамы, и вместо папы, которых у тебя никогда не было.
– Точно. К рыжим, было дело, – сказал Дьяков. – Только эта дура в блондинку перекрасилась, давно уже. Выгнал я её сегодня, и ключи отобрал. Сил больше нет.
– Вот и причина божественного гнева. А то обычно ты просто так орёшь, без причины.
Игорь нахмурился:
– Что, я вправду этакий монстр?
– Вправду.
– И почему терпите?
– Причины разные, – вздохнул Макс. – Ребятам из рабочей группы просто некуда податься, кому нынче историки нужны? Мне пофиг, я тебя всякого видел. А с Елизаветой понятней всех. Крест у неё такой.
– Какой-такой крест? – удивился Дьяков.
– Ой, глазки свои невинные вылупил! Не изображай дебила, товарищ начальник, тебе не идёт.
– Серьёзно, не понимаю. О чём ты, Макс?
– М-да, точно чурбан, – снова вздохнул приятель. – И не просто чурбан, а из особо прочной морёной древесины. Ничем не взять – ни огнём, ни древоточцем. Как в таком черепе тараканы выживают, в толк не возьму. Любит она тебя.
– Уточняю: любила. Когда это было? Просто юношеская страсть, одноразовая, сгорела и пепел сдуло. Ну, ещё лет восемь назад, когда корпоратив… А, нет, не было ничего.