Эти убеждения, как следовало из статьи Быстролетова «Октябрь и интеллигенция», основывались на очевидном – растущей мощи СССР, которую не могут не замечать даже его враги. Студент буржуазного вуза, с отличием сдавший римское право и классическую политэкономию, сочинил совершенно советский по духу и стилю текст, как будто и не жил за границей. Такой глубокой увлеченностью обычно отличаются неофиты, наконец-то нашедшие для себя цель и точку опоры. Ссылаясь на законы диалектики, автор объяснял перемены в отношении интеллигенции к революции – ее левые убеждения при старом режиме и отход вправо в годы гражданской войны – и доказывал, что теперь образованный класс целиком втянулся в орбиту советского строительства. В новой России, подчеркивал он, созданы все условия для небывалого расцвета государственности, науки и культуры, освобожденных от постыдной связи с капиталом.
«Не было торжества материально и физически сильного правительства над интеллигенцией, слабой телом, но крепкой духом. Не было террора, расправы над неугодными властному приказу. Нет – революция победила идейно и морально».
Что бы сказал Быстролетов, если бы ему напомнили о репрессиях в стране Советов? В 1922 году несколько десятков «активных контрреволюционеров» из среды ученых, инженеров, врачей, агрономов и литераторов были отправлены в ссылку в северные губернии России или выдворены за границу (некоторые из них поселились в Праге и даже преподавали на Русском юридическом факультете). Вероятно, ответил бы словами Ленина: всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, когда умеет защищаться.
В противоречивом облике советского государства каждый видел то, что хотел увидеть. Для одних СССР был царством партийной диктатуры и подавления инакомыслящих, для других – передовым общественным строем, страной подлинного народовластия, не разглядеть которое, как писал Быстролетов, могут лишь духовные мертвецы. На идеологическом фронте большевики действительно одерживали победы, одну за другой. Откровения знаменитого эсера Бориса Савинкова на судебном процессе в Москве значили больше, чем иные передовицы «Правды» (книга «Дело Савинкова» имелась в библиотеке Союза студентов-граждан СССР). Чекисты выманили его из-за границы, и непримиримый враг рабоче-крестьянской России, что подчеркивалось в сообщении об аресте, публично сложил оружие. В эмиграции, признался Савинков,
«…во весь рост встал страшный вопрос. Вот пять лет я борюсь. Я всегда и неизменно побит. Почему? Я впервые ответил себе: да, я ошибся. Коммунисты – не захватчики власти, они – власть, признанная русским народом…».