– Нам требуется ваш автограф.
Он не хотел, чтобы Наталья знала, чем они все здесь занимались до ее прихода. Для чистоты эксперимента.
– И что мне писать? – с иронией спросила Наталья не Трухина. Ее фамилию Алексей пока не удосужился узнать.
– Пишите прописью «восемь миллионов рублей».
– Да с какой стати? – Женщина внезапно отшвырнула ручку.
– Нам надо сличить почерк, – ласково сказал Алексей. Он приободрился. Это была первая бурная реакция на его попытку взять образец почерка.
– А почему именно восемь? Не пять, не семь?
– Пиши, дура! – рявкнул Кит. – Иначе сядешь!
– Не поняла? – резко обернулась к нему Наталья.
– Бабки у меня пропали, – грубо сказал Кит. – Если ты их сперла, лучше добром верни.
– Ах, это вас ограбили, – насмешливо протянула Наталья. – И вы решили, что это сделала я.
– Вы будете писать или нет? – потерял терпение и Верещагин.
– А вы поставьте себя на мое место! – огрызнулась помощница Терентьевой. – Ребенок болеет, я вот-вот заболею. Всех подозрительных сажают на карантин. Вы требуете, чтобы я приехала в банк, потом заставляете меня писать то, чего я не понимаю. Ничего, между прочим, не объяснив. У меня муж адвокат. Он мне строго-настрого наказал не подписывать ни одного документа, прежде чем он его не прочитает.
«Ах, вот оно что… – разочарованно подумал Алексей. – Что ж, этим можно объяснить и ее дорогую одежду, и настороженность. Супруг – юрист. Небось, богатая практика. Интересно, он какой адвокат?»
– Это никакой не документ, – терпеливо пояснил Алексей. – Просто нам надо узнать, кто писал на конверте, в котором оказалась «кукла». Образцы почерка взяли уже у всех, кроме вас.
– А вы всех подозреваете? – с интересом посмотрела на него Наталья.
– Абсолютно, – заверил ее Алексей.
– Что ж… – женщина взяла ручку. – Отвыкла писать, – пожаловалась она. – Теперь ведь все в компьютере. – И старательно принялась выводить «восемь миллионов рублей». Алексей внимательно следил, чтобы помощница Терентьевой не слишком уж старалась.
– Ну, что там? – тут же сунулся Кит. И Алексей с досадой подумал: «Вот кто старается. И как старается!» Он все еще не мог отделаться от мысли, что Маврушкин безбожно врет. Поклялся он самым святым, подумаешь! Для Кита соврать, что почесаться.
Алексей достал свой смартфон и придвинул образец почерка Натальи, сличая. В прямоугольной переговорной, словно цемент в опалубке, застыло давящее тревожное молчание.
– Это не вы писали, – сказал Алексей после долгой-предолгой паузы.
– Конечно, не я, – улыбнулась помощница Марго. – Зачем мне воровать? Я вполне обеспечена.