– Проводи девушку в ее покои, – сцепив руки в замок за спиной, сказал Хаген. – Проследи, чтобы служанки явились вовремя, а потом можешь продолжить свою работу. Все ясно?
– Так точно! – отчеканил Бастьян и коротко поклонился. На меня страж смотреть избегал. Дырявил взглядом потолок, старательно делая вид, что все в порядке.
Но ничего не в порядке. Все просто отвратительно!
Знал ли Бастьян, что меня ищет потомок королевской семьи? Подозревал ли, чем кончатся испытания, на которые так спокойно меня вез?
Не дожидаясь разрешения Хагена, я сама шагнула навстречу Бастьяну и выскочила за дверь прежде, чем кто-нибудь успел меня остановить. Хотя Хагену до меня уже не было дела.
– Вы нарушили правила, – уже в коридоре донесся до меня строгий голос будущего правителя, который обращался к провинившимся слугам. – Ненавижу, когда игнорируют закон…
Я услышала мольбы и причитания, но звучали они недолго. Звериный рык превратил приглушенные голоса в вопли. По коже прополз липкий холодок, и я замерла, надеясь услышать что-нибудь еще. Но из пыточной уже выскочил Бастьян, и захлопнувшаяся за ним дверь заглушила крики, от которых леденела кровь.
Не говоря друг другу ни слова, мы двинулись по паутине коридоров.
Путаные коридоры уходили в самое сердце здания. Я не понимала, где нахожусь, но внутреннее убранство залов, которые мы с Бастьяном миновали, давало все основания полагать, что это какой-то замок. Все было оформлено богато, со вкусом и с королевским размахом. На стенах – белые гобелены, на которых золотыми нитями вышито сердце, защищенное крепким крылом.
Путь, судя по всему, Бастьяну был хорошо известен. Мы никого не встретили, пока шли, и я даже решила, что солдат специально выбрал более длинную, но зато безлюдную дорогу. Однако, несмотря на отсутствие свидетелей, вплоть до самых покоев мы шли молча.
Бастьян открыл передо мной дверь, пропуская в просторную, очень уютную новую клетку. Здесь не было ни решеток, ни кровожадных хищников. Вместо этого имелись широкая кровать с высокой периной, несколько зеркал от пола до потолка и светлый уголок с парой кресел и небольшим столиком.
Мило. Красиво. Уютно.
Но осознание, что эти покои не что иное, как новая камера, не отпускало. В голове приговором гремели слова Хагена, сказанные сухо, без эмоций: «Твой дом теперь здесь».
Я до боли прикусила губу и обернулась, услышав щелчок замка. И ни капли не удивилась, встретившись взглядом с Бастьяном. Знала, что он не уйдет, а останется поговорить, и очень ждала этого момента. Наконец-то я могу выплеснуть все, что накипело!