И тогда случилось событие, которое переломило ход боя в голове колонны в пользу американцев. Лейтенант Гвин описывает то, что произошло: "Капитан Джим Спирс, батальонный S-3, приходит, петляя, к нам на позицию. Он сообщает, что тактическая авиация уже в пути, и хочет знать, где находятся наши люди. Какая у нас ситуация? Он спрашивает, остаются ли там ещё какие-нибудь бойцы. Мы ничего не ответили. Спирс сказал: "Вы полагаете, что все, кто остался там, либо мертвы, либо взяты в плен?" Повисло красноречивое молчание. Спирс спросил: "Вы уверены?" Удовлетворился тем, что мы уверены, и побежал обратно к батальонному муравейнику. Авиация шла на подходе, но я не помню ни артиллерии, ни ARA. Никто не знал, где кто находится".
Вслед за этим по радиосети батальона пришла команда: подавать дымовые сигналы. Лейтенант Гвин немного продвинулся в траву, и бойцы на периметре "Олбани" начали бросать дымовые гранаты. "Я видел, как Скип Фесмир, командир роты "чарли", кидает гранату. Я понятия не имел, какого чёрта он здесь делает. Периметр обозначился дымами всех цветов, очерчивая наши позиции, и вскоре последовали воз-душные удары.
Это были A-IE "Скайрейдеры" с напалмом! Первые канистры упали прямо в том месте, где мы с Сагдинисом покинули джунгли и вышли на поляну. На той стороне её мы видели массы вьетнамцев. Я был убеждён, что они собираются пересечь поляну и атаковать нас. Думаю, они там проводили зачистку: стреляли по земле, добивая наших раненых. Первый удар двумя канистрами с напалмом попал точно в цель. Я видел, как они ударились о вершины деревьев, как желеобразный напалм потёк сквозь ветви; солдаты ВНА подпрыгивали, пытаясь увернуться, но их охватывали языки пламенем. Я видел это снова и снова".
Медленные, надёжные старички "Скайрейдеры" прокладывали свой маршрут вокруг леса, окру-жавшего оказавшихся в непростом положении защитников поляны "Олбани": сначала использовали кани-стры с напалмом — вязкой бензиновой огнесмесью, — затем 250-фунтовые бомбы, а после них пускали в ход 20-мм пушки, на бреющем обстреливая роящихся вьетнамцев.
Лейтенант Гвин вспоминает: "Они зачищали полосу за полосой. Засранцы вскакивали и пытались удрать. У них ничего не получилось. При каждом ударе американцы всячески выражали восторг и весели-лись. Веселье кончилось, когда две канистры сбросили прямо на позицию остатков 2-го взвода. Там мог оказаться я, но всё, что я слышал, это треск неизрасходованных патронов, стреляющих в пламени, охватив-шем наших людей. Никто из нас не знает, остались ли тогда живые, значит, никто из нас не хочет об этом думать".