Мы пробыли там пятнадцать или двадцать минут. Затем поступил приказ сформировать стрелковую цепь и двигаться на север. Зона высадки находилась от нас к западу, и там довольно интенсивно вёлся огонь из стрелкового оружия. Мы не очень далеко продвинулись со своим манёвром. Плотность огня увеличилась, так что нас накрыло полностью.
Что важно, видимость была невысокой, если ты не вставал, но теперь уже не вставал никто. В это время мы не видели манёвров противника. Помню, как пытался устроить периметр и определить направление огня. Старался выяснить, где находятся стрелковые взводы. По рации они сообщали о многочисленных потерях, говорили, что их санитар убит, и просили санитара. Я полз вперёд сквозь траву, пытаясь хоть немного продвинуться и определить, где находятся остальные бойцы роты "чарли". Тогда-то и повстречал своего "дружка", единственного вражеского солдата, виденного мной на тот момент. Он выстрелил в меня, я выстрелил в ответ. Я выпустил одну пулю, и мою М-16 заклинило. Он же палил в меня вовсю, и я шустро ретировался.
Вернувшись к своему периметру, я позаимствовал у кого-то пистолет 45-го калибра. К тому времени и нашей группе появились потери. До сих пор обстрел нас сковывал, но, похоже, не был направлен непосредственно на нас. Однако после того как я вернулся, нас обнаружили. И стали обстреливать из автоматического оружия, из винтовок, лёгких миномётов и гранатомётов; прямо над нашей позицией раздавались воздушные взрывы. Не помню, где в тот момент находились наши миномётные стволы. Приказ капитана Фесмира, переданный лейтенантом Доном Корнеттом, предписывал выдвигаться стрелковой цепью и ничего не упоминал об установке стволов. Возможно, мы где-то оставили их, когда отправлялись в этот скоротечный манёвр.
Теперь наши потери возросли; как могли, мы вели ответный огонь, но видимых целей в действи-тельности не было. Я старался направить парней обстреливать деревья вокруг нас. Мой взвод по-прежнему находился в периметре, все на одном участке, хоть и рассредоточены, но всё же вместе. Становилось совершенно очевидно, что мы окружены и в ловушке, ибо теперь нас обстреливали уже со всех сторон, со всех направлений. Два парня вызвались прорваться и привести помощь. Не знаю, что с ними сталось.
Тогда меня ранило в первый раз. Пуля попала в правое колено. В тот день в меня попадали ещё два или три раза, в том числе осколками от воздушных взрывов. Один раз винтовочная пуля ударила в стальную каску, прямо в лоб. Она пробила её, но была остановлена. Я почувствовал, как кровь течёт по глубокой морщине на лбу. Будь я проклят, если понимаю, как случилось следующее ранение. С того момента, как меня ранили в колено, я спиной лежал на земле. Но где-то там мне подстрелили ягодицы. Не оказалось ни санитара, никого, кто бы мог перевязать меня. Я лежал и истекал кровью. То же касается и всех остальных.