– Мяу.
Я подпрыгнула, задела ногой ведро, но успела его придержать, и вода не разлилась. Прозвучавший голос абсолютно точно был человеческим, коты так не мяукают!
– Котик? – стараясь унять дрожь, робко уточнила я.
– Мяу, – утвердительно ответили мне.
Показалось, что в низком хрипловатом голосе прозвучало издевательство. Стараясь не думать о том, что увижу, я зашарила ладонями по стене в надежде отыскать выключатель, но он находиться упорно не желал. И когда уже подумалось, что эта затея бесполезна, свет внезапно загорелся сам – неяркий и исходящий от зависшего прямо в воздухе абажурного торшера.
– Здоро-у-ва, – выпустив колечко дыма, приветствовал меня развалившийся на парящих подушках котяра, размерами значительно превосходящий среднестатистического кота.
Он был белоснежным и толстым, с узкими хитрющими глазами, пушистым хвостом и крошечными ушками. Сия животина возлежала, закинув ногу за ногу, курила трубку, почитывала газету и попивала кофе, чашка которого тоже зависла в воздухе.
Сказать, что я выпала в осадок, – это не сказать ничего! Меня штормило между желанием сбежать, истерически расхохотаться и упасть в обморок.
– Мила-у-шка, ты при-у-бирать пришла? – вкрадчиво, как будто разговаривал с болезной, поинтересовался кошак. – Так и при-у-бирай, деточка. А потом кофейку мне принеси с шо-у-коладными пирожными. И свежий выпуск журнальчика у администратора при-у-хвати.
Этим утром я слишком часто впадала в прострацию, но поделать с собой ничего не могла. Наверное, так бы и стояла, хлопая глазами, если бы комната неожиданно снова не погрузилась во мрак, и прямо перед моим лицом не появилась гигантская пасть, сказавшая голосом кошака:
– Побыстре-у-е, мила-у-шка.
Мужественно подавив крик, я немного попятилась. Свет тут же вновь загорелся, как ни в чем не бывало валяющийся на подушках кот выразительно хмыкнул, и я приступила к работе.
В комнате было чисто, только на полу валялись обертки от шоколада и шоколадных конфет. Подметая, я косилась краем глаза на погруженного в чтение газеты кошака, и чем больше на него смотрела, тем больше привыкала. Страх постепенно сошел на нет, и мной завладело сильнейшее любопытство с практически детским восторгом.
Ну надо же, говорящий кот! Да кто хоть раз, хотя бы самую малость не мечтал с ним встретиться? Конечно, учитывая пагубные привычки, этот экземпляр походил скорее на взрослую версию персонажа многих сказок, но это его отнюдь не портило. Напротив, даже какого-то шарма прибавляло!
Чувствуя себя почти Алисой, повстречавшей Чешира, я продолжала исподлобья его рассматривать, как вдруг кошак поймал мой взгляд и спустя короткую паузу поинтересовался: