В автобусе я заняла место у окна и, прильнув к нему, наблюдала за проплывающими внизу пейзажами. Герман с нами не полетел, а о незнакомце в плаще я его так и не расспросила. Намеревалась узнать о нем у Алены, но только не сейчас – все-таки на сегодня впечатлений и впрямь было предостаточно. Шэлли в автобус тоже не села, наверное, решила вернуться в гостиницу вместе с Германом.
Кондуктор традиционно предлагал чай, кофе и какао, к которому подавалась знаменитая шоколадная плиточка, и на этот раз я выбрала мятный чай. Отпивала его мелкими глотками, гадая, как еще не лопнула от обжорства, и неотрывно следила за шумящими внизу зелеными кронами, за переплетениями дорог и коврами полей, за перемигиваниями сияющих звезд и неспешно плывущей молодой луной.
Автобус был полупустым, но зато в нем прибавилось новых пассажиров. Прямо позади меня летела дамочка, у которой имелся говорящий чемодан. Сия особа на весь салон причитала, что он, паразит такой, сжевал и измял ей всю одежду, да еще имел наглость закусить новым комплектом белья.
Судя по габаритам дамочки, чемодан был обжорой еще большей, чем я…
Вернувшись в Большой Дом, я первым делом заглянула в подсобку, где отдала Наблюдательнице купленную для нее маску. Подарок обитающий в темноте дух принимал с прежней осторожностью и неверием. Казалось, бедняга сейчас просто лишится чувств! Если, конечно, духи в принципе умеют падать в обморок. Зато когда маска оказалась в длинных тонких пальцах, Наблюдательница словно засветилась изнутри, и уголки ее губ приподнялись в робком намеке на улыбку. К слову, тарелка, на которой лежали принесенные мною кексы, оказалась пуста, и я отнесла ее на кухню. А уже после, перед тем как подняться к себе, тихонько прокралась к Котику, который в это время бодрствовал.
– Бла-у-годетельница, – буквально растаял он, когда я вручила ему переданный рыбкой шар. – Спаси-у-бо.
– Будешь должен, – зевнув, усмехнулась я и, подавив любопытство, вышла из комнаты.
Конечно, было интересно узнать, что там за шар такой, но спать хотелось еще больше. Часы показывали половину четвертого утра, а вставать мне, между прочим, предстояло уже в семь! Поставив будильник, я почти улеглась в кровать, когда внезапно вспомнила об одном важном деле.
Нет, ну надо же, второй раз забываю, зачем ярмарку посещала!
Достав из пакета ловец снов, я немного повозилась и кое-как приспособила его у изголовья – сперва сняла небольшую картину, а затем повесила его на освободившийся гвоздик. Для надежности еще пожелала, чтобы мне удалось хорошо выспаться, не видя никаких снов, и, обняв подушку, почти сразу провалилась в беспамятство.