Они вернулись в морг и обнаружили у входной двери полицейского. Ему было чуть за двадцать, на щеках виднелись следы бритвы.
— Я здесь из-за пропавшего, — произнес полицейский с улыбкой, которая показала Кэсси, насколько серьезно он относится к проблеме.
Молодой человек сказал, что сержант полиции едет, и принял ее предложение пока выпить чашку чая.
— Мои деньги идут на бумажную волокиту где-то по ходу дела, — произнес полицейский. Он широко расставил ноги и прислонился к столешнице, расположенной на кухне для персонала, словно это был его дом. — Имею в виду, жмурики не ходят на прогулки, правильно? И не выскакивают за пивом.
Полицейский улыбнулся девушке, глядя поверх кружки, и Кэсси Рэйвен с трудом подавила желание плеснуть чаем ему в пах.
— Не понимаю, как это возможно. Кстати, мы предпочитаем называть их «телами».
Его глаза скользнули по ее телу.
— Забавная работа, особенно для девушки. Вы действительно режете тела и… все такое?
— Угу.
Молодой полицейский изобразил дрожь:
— А у тебя от этого мурашки по коже не бегают?
Все то же. Никто никогда не задавал ей интересных вопросов о ее работе.
— К этому привыкаешь, — спокойно сказала Кэсси, всегда отвечавшая так глупцам.
— Да? Некоторые люди получают кайф от смерти, черепов и всего такого, не так ли? — его задумчивый взгляд скользнул от ее бровного болта к пирсингу на губе. — Ты ведь немного гот? Держу пари, в свое время ты спала на одном или двух могильных камнях.
Некоторые люди, казалось, думали, что ее внешний вид дает им право обсуждать чужую личную жизнь. Не в силах остановиться, Кэсси приблизилась к нему.
— Никогда не спала на могильном камне, — прошептала она ему на ухо. — Но я занималась групповым сексом — с девушками и парнями, занималась сексом с несколькими девушками и парнями. Тебе стоит попробовать.
— Ха-ха! — отреагировал полицейский. Его глаза широко раскрылись, взгляд стал тревожным, а кружка со стуком упала на пол. — Да. Я просто пойду позвоню Нику, — завершил разговор молодой человек и выскочил за дверь.
Его внезапный уход позабавил Кэсси, однако ее улыбка исчезла, когда девушка вспомнила свою первую стычку с полицией во время выселения из сквота на Хоули-Роуд. Краснолицый мужчина-полицейский лет сорока с небольшим втолкнул ее в полицейский фургон, а потом прижал всем телом к полу, несмотря на ее неоднократные протесты.
Она все еще помнила, как тот прошептал ей на ухо: