— Не думал, что ты это заметила.
— Может быть, я и глупая, но уж точно не слепая.
Он поцеловал ее левую руку, а затем посмотрел на кольца.
— Не могу поверить, что ты замужем.
— Уже два года.
— Так давно?
Ее кожу покалывало, когда она ему ответила:
— Да, так давно.
— Ты хоть счастлива?
— А это имеет значение?
— Конечно, имеет.
Она отдернула руки, а затем крепко сжала бриллианты в кармане своей толстовки.
— Все хорошо. У нас все отлично. Я просто еще привыкаю к замужеству.
От всей этой лжи у нее разболелась голова. Она постоянно лгала и в основном себе. Она снова проглотила ложь, и та встала комом в горле, затем спустилась вниз по пищеводу и начала жечь ее внутри, как яд. Да, однажды ее ложь убьет ее.
Она и Доминик молчали в тот момент, когда мимо них проходили мамочки с малышами в колясках и продуктовых тележках. Или когда молодая парочка, держась за руки, ходила в отделе снеков и набирала всякую всячину по типу начеса. Когда обычные люди занимались повседневными, обыденными вещами.
— Давай сходим выпьем. Можем поужинать, если у тебя есть время, — сказал Доминик.
— Я неподходяще одета.
— Я могу за компанию с тобой пойти в джинсах и футболке.
— Не, не. Все нормально.
— Еще довольно рано. Я хочу наверстать упущенное и узнать, чем ты занималась все это время. Мы можем поболтать за вкусной едой. Я знаю одно хорошее местечко.
Она засмеялась.
— Да. Мою историю можно слушать только под хорошую закуску.
Она целыми днями ничего не делала. Этого требовал от нее Шон. Еще она должна была выглядеть красиво, говорить красиво и быть интересной, если его партнерам по бизнесу требовался интересный собеседник. Ум и интеллект были фетишами в этом городе. Их стыдились побольше, чем пристрастия к носам и сношений с курицами, что, как она узнала, в действительности происходило.
Доминик попытался улыбнуться.
— Так. Давай возьмем пакет попкорна, сядем на капот твоей тачки и просто поговорим.
— Дом… Вот дерьмо!
Массивный лысый белый парень, работавший охранником в одном из клубов Шона, нес корзину, наполненную рулонами бумажных полотенец и литром Сквирта. Он взглянул на ближайшую полку с пылесосами, а затем, когда решил, что она отвернулась, проследил и за ней. Мистер Крюк — так его называли. Из-за его крючковой головы. Он уже однажды следил за ней, а потом в ту же ночь Шон заставил ее признаться, где она была и что делала.
Доминик Рейдер также смотрел на мистера Крюка. Он повернулся к ней и спросил:
— Этот парень следит за тобой?
— Все нормально. Я знаю его. — Слезы драли ей глаза. — Это все из-за бизнеса, которым занимается мой муж — гангстеры, картежники, игроки, о боже. Она попыталась улыбнуться и приподняла уголки рта. У нее получилось.