— Что ты здесь делаешь? Ну правда, как ты тут оказался, в этом захолустье, в убогом продуктовом магазине?
Он крепко обнял ее, а потом поцеловал в шею и щеки.
— Приехал к кое-кому и заодно решил запастись всяким на вечер.
Она подняла бровь.
— Презервативчиками?
Он легко шлепнул ее по пирсингу.
— Если уж решил, то не забывай предохраняться.
Она игриво толкнула его в бок.
— Ты все также агент ФБР?
Она все еще ощущала его тепло на своих ладонях и хотела обхватить себя руками, чтобы почувствовать его всем телом.
Доминик Рейдер отрицающе мотнул головой.
— В прошлом году мне прострелили плечо. Прямо вот здесь, — говорил он, указывая на место у ключицы. — Черт, еще бы чуть-чуть и коллапс легкого, но… — Он ухмыльнулся и пожал плечами. — Но я все еще здесь.
— Хорошо, что все обошлось.
— Ты все еще замужем? — сказал он с улыбкой, в которой читалось беспокойство и наслаждение. Она же не может быть настолько глупой, о Боже, или может.
— Да, — и добавила, — и так, если ты больше не работаешь на ФБР, то что ты тогда делаешь весь день?
— Я вернулся домой в Лос-Анджелес, открыл консалтинговую фирму. В основном занимаемся слежками, копаемся в прошлом и все такое. А ты чем весь день занимаешься? В последний раз, когда мы виделись, ты работала в музее в Окленде, ведь так?
— Ха, да. Ну, сейчас я живу здесь.
Погружение. Уклонение. Сжатие в клубок.
Шон ударил ее пять раз, а толкнул еще больше. Иногда она из-за него недоедала, но вместо того, чтобы похудеть на 10 кг, она поправилась на 20 из-за стресса, выпивки и обезболивающих. Дом грез стал для нее тюрьмой. Почти каждую ночь она не смыкает глаз и смотрит в потолок, слушая, как сердце разрывается в ее груди. Она напугана, напугана даже больше, чем когда она была в местах похуже, с дребезжащим трубами, вонючими переулками и голодными крысами.
— Я просто тут живу, — сказала она. — Иногда помогаю мужу с делами.
А также считаю каждую заработанную копейку. Небольшая сумма в 250 долларов, которую она заработала во время игры в блек-джек с тем техасцем, сейчас уже выросла до тысячи баксов. Плюс к этому были еще секретные чеки от аренды ее дома в Монтерее — около 2500 в месяц ей платили вот уже 7 лет.
Глаза Доминика потемнели.
— Ты после болезни не оправилась еще?
— Я? Нет. Все в порядке.
Его взгляд продолжал давить на нее, на ту, какой она сейчас была с ее «нормально». Ее нормально с лишним весом на животе и бедрах, темными и огромными мешками под глазами, но с красивыми волосами. Шон любил ее длинные волосы.
— Ты выглядишь просто невероятно. — Она ткнула его в живот. — Осмелюсь даже сказать, что ты всегда был горяч. И когда ты успел надеть этот жетон? — И она начала хлопать себя по щекам, делая вид, что раскраснелась.