Иди на хрен.
— Это прямая цитата? — спросила Зэди.
Грей сказал:
— А ты вообще… кто?
— Ти Кристофер.
Женщина моргнула, глядя на четверых подруг сквозь очки с толстыми линзами в роговой оправе.
— Я не собираюсь ругаться, но и не собираюсь смягчать, что Изабель просила передать. Она сказала, что очень важно, чтобы вы знали, что это она говорит, а не я.
Но Грей не знала Изабель, и она, черт возьми, не знала эту женщину, от которой пахло завтраком.
— Еще раз: вы та самая Ти? — спросила она. — Ти, подруга Изабель? Изабель со скулами, как у моделей обложки «Вог» и длинным хвостом? Типичной красотки с крутым парнем-доктором?
Женщина сказала:
— Я не просто подруга. Я ее лучшая подруга.
Кларисса поздоровалась с Ти и представилась, как будто так и надо и все в порядке.
— Тебе не жарко в этом свитере? — спросила Зэди.
— Мне нормально, спасибо.
Грей представляла Ти высокой стройной блондинкой в брюках «Валентино» и модном пиджаке. Или она могла быть темнокожей: с длинными дредами, голосом, как у соул-певиц и мягкими карими глазами. За очками с бутылочным дном у этой Ти были великолепные густые ресницы, как у коровы. Но вокруг ее рваной кутикулы засохла кровь, она была высокой, но не гибкой, а свитер она явно откопала в каком-то дешевеньком секонде, а не в дорогом бутике.
Обе женщины сели за стол.
— Хочешь выпить? — спросила Грей.
Молодая женщина прикусила заусенец на большом пальце.
— Можно «Спрайт»?
— Конечно, — Грей осмотрела ресторан, — официантов нигде нет. Даже Хэнк куда-то исчез. Давайте подождем. А пока спасибо, что пришли. Я знаю, что это непросто.
— Я сделаю для Изабель все.
Ти снова начала грызть заусенец. Грей улыбнулась, надеясь, что Ти увидит, что ей нечего бояться.
— Так как долго вы с Изабель дружите?
— Около трех лет. Я постучала в ее дверь, предлагала почитать Библию с моей церковью на горе Гефсимания на Креншоу, возле «Дулана»? Я удивилась, что она впустила меня, мы поговорили о Библии, о ее жизни. О хорошем и плохом. В основном о плохом. Она такая красивая, но это далеко не все. Итак, мы помолились, а потом я заехала за ней и мы поехали в церковь в следующее воскресенье. С тех пор мы были неразлучны. До нынешнего момента.
Она оглядела ресторан.
— А здесь кормят?
Грей хотела сказать: нет, никакой еды в мексиканском ресторане. Только сомбреро и пустые пиньяты. Вместо этого она протянула: