Ночь пролетела незаметно, но восхода солнца так и не настало. В маленьком окошке над самым потолком не золотился утренний свет. Ничто не освещало унылую камеру.
Но мне и не нужен был свет. Я села на стог грязной соломы в углу помещения и глубоко вздохнула. Прошлась взглядом вокруг, ища какой-нибудь подходящий для моей задумки предмет. Ничего нужного не нашлось, но я становилась на одном участке собственной цепи, где звенья оказались отлиты не слишком ровно.
Восход солнца я всегда чувствовала безо всяких часов. Привычка вставать рано играла свою роль. Поэтому мне не нужно было видеть свет в окне, чтобы знать: утро наступило.
Как только это произошло, я постаралась взять себя в руки. Глубоко вздохнула и закрыла глаза.
Сегодня мне предстояло попрощаться с большей частью того, что было дорого, надеясь, что удастся сохранить оставшиеся крохи. Через несколько минут, если все пройдет хорошо, я забуду старые привычки, забуду все, что мне нравится. Предам память своих родных и близких. Перестану чувствовать природу, слышать цветы, ощущать настроение ветра. Бабочки уже никогда не прилетят ко мне на ладонь.
Это может показаться не так уж страшно. Что с того, что я потеряю себя, если взамен спасу жизнь брата?
Собственное благополучие – пустяк, когда на другой чаше весов лежит чье-то дыхание.
Но на самом деле от страха у меня дрожали даже губы.
Дальше тянуть было нельзя. Скоро день войдет в свои права, а я не знаю, как решит отпраздновать Черное солнце проснувшаяся царица фурий. Потому, мысленно попрощавшись с прошлым, я оставила его далеко позади. Как можно сильнее полоснула по ладони кривой стороной цепи, добившись того, что торчащий осколок распорол кожу.
Больно.
Кровь такая красная. Пугающая.
Руки тряслись, когда я обмакнула палец в краску из собственного тела и нарисовала на стене лист Рен. Священного дерева фей, которое считается символом нашей богини.
Набрала в грудь воздуха и произнесла, отчаянно боясь, что не получится.
И, наверно, еще сильнее боясь, что наоборот, все выйдет так, как нужно.
– Я отрекаюсь от тебя, Флора, мертвая богиня фей, – голос охрип, на глаза навернулись слезы. И я перечеркнула лист Рен, быстро начертив рядом сову – древний символ Фауны. – И отдаю свою кровь твоей сестре.
Еще до того, как символом фурий стал бог-скорпион, они поклонялись Фауне. Еще до того, как они отреклись не только от фей, своих кровных братьев, но и от собственных корней.
– Прими меня в свои ряды, богиня ночи, лесного зверья и серебряной луны, – продолжала я чужим, незнакомым голосом. – И пусть мрак царит вечно…