Я чувствовала, как в его груди отчаянно мечется сердце. Бьется, словно раненое. Горячее.
В несколько шагов он приблизился ко мне, не отрываясь, глядя куда-то внутрь моих глаз. В этот момент Нэри застегнула на шее брата железный ошейник.
Щелкнул замок, отдаваясь в груди холодом. Сейчас я была свободна. Ошейников для фурий, похоже, не существовало. Но один взгляд на Кэльфиана заставил меня вспомнить это ощущение – пронизывающий холод от запертой магии. Мерзкая, гнетущая пустота.
Дайрен остановился напротив меня и, повернувшись к трем новичкам, с трудом проговорил:
– Царица… в садах Медуз. Следуйте за Нериэнтой.
Они молча поклонились. Затем коснулись руки фурии, которая послала Дайрену долгий, тяжелый взгляд и, потянув Кэла за цепь, исчезла вместе со всеми ними.
Мы остались вдвоем. Я слышала, как бьется пульс в висках, горле. Как громко стучит в груди. А еще чувствовала, как скребется что-то острое по ребрам, болезненное рвется наружу. И это были не мои эмоции.
– Зачем ты сбежала? – прорычал мужчина, сдавливая мои плечи. Коснувшись рукой подбородка, заставляя меня смотреть только на него. – Я бы вызволил тебя. Рано или поздно.
– Не вызволил бы, – покачала головой в ответ. Подняла руку, поглаживая безупречно выбритую, гладкую кожу. – Ты бы не пожертвовал своей жизнью ради моей.
Голубые радужки сверкали не хуже двух айсбергов Хладного моря.
– Приятно, что ты веришь в меня, феечка, – процедил он зло, глядя то мне в глаза, то на губы. Будто еще не решил, ударить меня или поцеловать.
– В этом мире у тебя есть все, – выдохнула я, отчаянно желая оказаться в его объятиях. Прижаться к горячей груди, ощутить, как сильные руки обхватывают меня со всех сторон. И уходит печаль. – Положение, власть, деньги, женщины. Все, что ты можешь пожелать, лежит у твоих ног. А у меня есть только брат. И сад, в котором мне уготовано положение статуи из лунного камня. Глупой феечке хватило ума понять, что тебе в моем мире нет места. Как и мне – в твоем.
– Ты ошибаешься, – проговорил он, и я снова почувствовала укол горечи. – В моем мире нет того, что мне нужно. Но в твоем это было.
Он на миг замолчал и осторожно, едва дотрагиваясь, коснулся моих губ своими.
Глаза сами собой закрылись. Болезненно-сладкая дрожь прокатилась по позвоночнику, отдавая во рту привкусом полыни.
– Уходи сейчас, – прошептал он. – Я скажу, что ты сбежала. Не дам им искать тебя…
Я приложила палец к его губам, чувствуя, как по щекам текут слезы.
– Я не брошу брата. Прости.
– Нет, Ари… – начал говорить он, но на этот раз я прервала его, с силой впившись в его мягкие, голодные губы. Жаркие, как огонь вулкана. Ждущие и зовущие меня каждый раз.