— Ну?
— Запретили, — режет Фред безнадёжно. — Считается, что фотка любой девочки младше восемнадцати, если на ней мало одежонки — уже порнография. То есть такие, как я, возбуждаются же, гадство! И весь этот контент стал так же криминален, как натуральное порно. Уголовная статья. Но я боюсь тюрьмы, Робби!
— И?
— Начал скачивать нарисованных деток, — устало говорит Фред. — В Японии, в Корее — хорошо так рисуют, с душой. Есть роскошные модельки — вообще как живые. Я даже обрадовался, думал: что ж я раньше-то зевал, дурак! Даже видеоролики попадались, сплошь компьютерное моделирование.
— Так вот!
— Не вот! — в отчаянии мотает головой Фред. — Запретили! И распространение и хранение — теперь тоже уголовная статья! А гайки-то — всё туже: уже не пять лет, уже семь дают, за картинки. Как за натуральное порево. Кое-что, что есть у меня — храню на компе, отключенном от Сети, но всё равно ведь живу в страхе! Уже параноиком стал — и с картинками теперь не то… Я — законопослушный трус.
Я молчу. Мне не по себе. Фред продолжает:
— Видел в Сети, понимаешь, статью о корейском мастере каком-то, который кукол делает… или мехов… в общем — ну, как настоящих, во всех местах. Там пара фоток была — очень хорошенькие. И я уже подумал: дай, закажу такую! В своём роде даже лучше, чем картинки. И заказал бы, да ведь запретили! И изготавливать запретили, и продавать запретили, и к нам в страну ввозить… Ну была бы у меня эта кукла… вот кому бы мешало?
Никогда не смотрел с этой стороны. А ведь и впрямь — кому бы? Но… кукла для секса в виде ребёнка… вроде как-то не очень чисто… И тут меня осеняет.
— Да ты что?! — чуть не ору я. — Ты что, Галатею хочешь заказать? В виде ребёнка?! Прямо вот — Маленькую Долли под школьницу?! Чтобы её трахать?! А не рехнулся ли ты?
Одну Долли мы уже продали психопату. А она за неделю поняла, что имеет дело с серийным убийцей, и нашла у него маньячные трофеи: мизинцы убитых, ни много, ни мало. Он сел, а полицию мы еле-еле убедили не обнародовать участие в этом деле Галатеи — скандал бы был невероятный. Как бы то ни было, тайну частной жизни наша машина разгласила, в полицию донесла…
Хорошо, Рамон подсказал выход: Долли конфисковали как вещественное доказательство — и ребята оставили её себе, в качестве, как в отчёте написали, «оборудования для проведения криминалистического анализа обстановки»: на улики у неё чутьё оказалось, как у ищейки.
Но всё равно ещё одно такое дело — это перебор. Мы все сыты по горло.
Фред мотает головой.
— Нет, — говорит он печально. — Маленькая Долли — старая уже. Она будет, как старшеклассница, а я бы хотел, чтобы лет на одиннадцать выглядела. Или лучше на десять. Никак?