– А когда сирена завыла?
– Опасность! Сразу обесточил корабль. И – тьмой накрыло… Не понял, что за… явление, темнота эта. Жуткое, лютое, будто топор над башкой. Ты ж рядом был, что скажешь?
– Да. Сердце зашлось. Правильно обесточил.
Они замолчали.
– А дальше? – спросила Лина. – Почему упали? Куда? Там же ничего не было!
– Тоже не понял… Увидел планету – откуда вот она взялась? Потянуло к ней. С нуля по нарастающей. Сколько раз на планеты садился – а такого ровно-быстрого нарастания гравитации не помню. Врубил двигатель на полную – тормозить, замедлить падение, хоть как-то вывести на глиссаду… И тут он заглох, ё-моё. Еле вытянул на холостых. Как ещё на бок уложил… И завершающий под дых – эти пики грёба… простите. Пики. Точка.
Пока отец говорил, Лина сопоставляла со своими ощущениями и согласно кивала – всё так. Как же хорошо, что она больше тут не одна! И в сон больше не клонит!
– Похоже, мы внутри области, которую снаружи не видно. В пузыре каком-то. Ограниченном сферической эквипотенциальной поверхностью нулевой гравитации и оболочкой неизвестной природы. – Дед прикрыл глаза.
– Во вли-ипли! – протянула Лина. Не больно-то она и испугалась: раз диагноз поставлен, найдётся и лечение. – Так, больные. Хоть мы и в пузыре, а кушать надо. Держите тюбики!
Через несколько дней пилоты, откинув шины, уже бодро перемещались по кораблю. Даже наружу выползли – осмотреться. Это с переломами! Чудо продолжало чудить. Прощупать бы те переломы… но нет, она не мучительница. Позже.
А потом… потом потихоньку начали оживать и пациенты из изолятора. Дыхалка, рефлексы. Кожа порозовела. Лина решилась напоить их через трубочку – получилось, глотнули! Несчастные. Даже если очнутся – не работать им больше на звездолётах. Тоже входили в семейный клан, но родство настолько далёкое, что до рейса про них и не слышала.
Бортинженер Олег – коренастый, среднего роста. Без рук.
Радист Боря – щуплый, невысокий, с хилыми мышцами. Без руки по плечо.
Механик Марат – крепыш, мышцы накачаны, ладони лопатой. Без ног по колено.
Командир Тимур – интеллигентного вида, отхвачены обе руки по локоть.
Кроме ампутированных конечностей и разрывов внутренних органов, в анамнезе значились множественные переломы.
«А если им тоже снять шины? О чём я! С таким анамнезом да ещё только из комы – и снять шины? Но ведь отец с дедом… да и эти тоже вроде бы как… почти шевелятся ведь! Попытка не пытка!» И – Лина сняла с них шины с бинтами. Затянувшимся ранам не удивилась. Но вот на культях… на культях ощутимо выпукливались розовые наросты! Зажала рот, чтобы не закричать.