Бои под Москвою… В морозном дыме
Герои дерутся под грохот гранат,
И зорко, любовно следит за ними
Острый и твердый ленинский взгляд…
Ученый над книгой склонился низко
В поисках новых неведомых троп.
Рождается мысль… И близко–близко
Мелькнул знакомый ленинский лоб.
Ленин не умер. Мы замечаем
Повсюду его дорогие черты.
В ленинцах — Ленина мы встречаем,
Полного мудрости и теплоты.
Бессмертие жизни — его природа.
Он вечен, как вечно сиянье звезд.
Совесть народа, воля народа,
Он, как никто, человечен и прост.
1939. 1945
…Я СЛЫШУ, КАК ПЕСНЮ ПОЕТ ЗЕМЛЯ
В санатории кавказском
у подножья синих гор
Семь простых советских граждан
завязали разговор.
Говорили с увлеченьем
о семье и о работе,
Говорили о природе,
говорили о погоде.
Рассказал таджик–колхозник
про плантации свои,
Рассказал герой–полковник
про берлинские бои.
Инженер–радист из Минска
и медичка из Казани
Лишних слов не говорили —
все глазами рассказали…
Трактористка с Украины
и учитель из Тбилиси
С жаркой просьбой обратились
к отдыхающей актрисе:
— Что–нибудь нам почитайте!
Хоть немножко, хоть чуть–чуть!
Монолог, стихи, отрывок —
что хотите!.. Что–нибудь! —
И актриса, чуть помедлив,
со скамейки тихо встала,
Головой тряхнула смело,
улыбнулась и сказала:
— Вот мы отдыхаем… Сошлись мы здесь
Со всей страны необъятной.
Своя судьба у каждого есть,
Но все мы друг другу понятны.
Я жадно слушала ваш разговор,
Ловила каждую фразу,
И мне казалось: с кавказских гор
Я вижу всю Родину сразу!
Я вижу, как солнце идет над ней, —
Не скоро пройдешь такую!
Я вижу родных советских людей.
Я чувствую правду людскую,
Ту правду, что нам и в бою и в труде
Всегда и везде помогает,
Ту правду, что нашей подобно звезде
Победно над миром сияет!
Я вижу заводы, колхозы, поля
И разную нашу природу.
Я слышу, как песню ноет земля
О крепкой дружбе народов.
Я вижу детей, матерей, стариков,
Больницы, школы и ясли…
Я вижу дорогу большевиков, —
Крутую дорогу к счастью!.. —
И актриса замолчала.
И примолкли все вокруг,
Лишь медичка из Казани
тихо вымолвила вдруг:
— Замечательно!.. Чудесно!..
Но… ведь это наши мысли!..
Это… это ведь, конечно,
не из пьесы?
— Нет! Из жизни! —
И опять все замолчали.
Каждый думал о своем,
И светился санаторий,
как родной и милый дом.
1938. 1946