Бегство бояр спровоцировало народные выступления. Люди уже знали, что Василько был намерен отсиживаться за стенами столицы, изматывая войска противника и дожидаясь «мифической» помощи от брата — Даниила Галицкого, который сам увяз в борьбе с Михаилом Черниговским.
Волыняне были наслышаны о подвигах смоленского князя, а оттого не безосновательно считали, что смоляне смогут, как минимум овладеть окольным городом и посадом, причинив, тем самым, горожанам имущественный урон, что ещё более усиливало ропот. А случившееся 3 августа солнечное затмение вызвало в городе у суеверного народа самую настоящую панику.
Примерно такие же упаднические настроения, преобладали и в княжеском детинце. К Василько Романовичу чуть ли не ежедневно вместе с гонцами приходили всё новые донесения о перемещении речных и конных ратей врага по Волынской земле. День за днём всё дальше продвигались Владимировы рати по Волыни. Уже занята Берестейская земля, а вчера утром стало известно о том, что вражеские рати подобрались вплотную к столице, заняв Холмскую землю. И самое обидное, что тот же Холм был взят Владимиром не без предательства, перешедших во вражий стан холмских бояр.
Да и в столице с боярами творилось что — то неладное, думал Василько, с горькой усмешкой оглядывая сильно опустевшие лавки в гриднице. Появление Владимира в волынских землях сразу выявило всех тех, кто был против Василько, кто за его спиной строил козни и общался с врагами — сейчас лавки этих бояр пустовали. Да и на оставшихся бояр волынский князь не мог положиться в полной мере. Поэтому, покидать столицу ни в коем случае нельзя. Ведь самые хитрованы, оставшись в покинутой Василько столице, могут переметнуться к Владимиру, вынеся ему навстречу ключи от города.
«Обложил меня Владимир со всех сторон, словно загнанного волка» — подумал с грустью Василько о своей незадачливой судьбе. Но и полностью раскисать перед присутствующими в гриднице боярами было нельзя, поэтому Василько постарался взять себя в руки. Он окинул невесёлым взглядом присутствующих здесь бояр и с грустью в голосе, которую князь так и не смог скрыть, спросил:
— Думу, какую думаете бояре?
— А что тут думать, коли ворог у порога? — тяжеловесно поднялся посадник Савватий Недашич. — Тут сказ короткий — или бить Владимира или голову пред ним склонить!
— Не совсем твоя правда, Савватий Недашич, — поднялся боярин Касимир Малич. — Замириться попробовать надо с Владимиром.
— Ему не деньги нужны, а наши земля и города, откупиться не выйдет, — авторитетно заявил волынский тысяцкий.