Быстро проскакав через весь лагерь десяток конников остановился у оцепления телохранителей, а Душило — командир отряда и всей полевой разведки в целом, гремя железом, залихватски спрыгнул на землю и в сопровождении пары телохранителей направился к нашему костерку.
— Государь! — он приложил ладонь к виску. — Разреши сделать доклад?
Явившаяся разведка, лучше любого кофеина, вновь привела мой организм в тонус, сняла, словно рукой, всю дремоту с нашей дружной, но сейчас сонной компании.
— Слушаем тебя, комбат.
Выше по течению реки располагалась деревенька, ныне превращённая в дымящиеся развалины, в которой разведке удалось разжиться «языками». Опрос пленных показал наличие в нескольких километрах от нас хорошо укреплённого по местным меркам города с труднопроизносимым названием, окружённого земляным валом с частоколом и мощным детинцем.
К этому литовскому городу, длинное название которого упростили до Бержаниса, на рассвете следующего дня были направлены все наличные силы. Сам я остался в лагере с третьим смоленским полком. Таким не хитрым способом я понемногу приучал своих воевод, да и излишне суеверных рядовых пехотинцев, к самостоятельности. В русских войсках до сих пор бытовали поверья о какой — то сакральной роли князя в походе и в войне в целом, дескать, без его непосредственного участия поход будет неудачным, бой проигранным и всё в таком духе. Вот от подобных вредных пораженческих мыслей я своё воинство и отучал уже второй год к ряду, при всяком удобном случае предоставляя своим воеводам возможность действовать самостоятельно, в географическом отрыве от моей сакральной … хе — хе, персоны!
Бронислав, назначенный государём в этом деле старшим, ещё издали осматривал городской посад, точнее то, что от него осталось. Сами литовцы местами разобрали, местами спалили свой слабозащищённый тыном окольный город.
— Они думают, что тем самым затруднят нам штурм детинца, — весело проговорил Клоч.
— Да! — согласился с коллегой Лют, командир восьмого полоцкого полка, — наоборот, наша задача облегчилась, не придётся вести уличные бои в посаде. Как говорит государь, осталось дело за малым — взять детинец!
— Ага, — глумливо согласился Олекс, командир пятого Вяземского, — просто — как плюнуть и растереть!
Присутствующие заулыбались, впрочем, не отводя пристального, изучающего взгляда с вражеского детинца. Литовский замок с деревянными стенами и башенками величаво возвышался на земляных валах среди разобранных или выгоревших до черноты домов посадского поселения.
— Если бы запёршиеся в детинцы литовцы обладали достаточными силами, то они навряд ли стали бы разрушать своими руками собственный город, попытались бы дать нам там бой, — высказался Аржанин, бывший комбат четвёртого батальона, а ныне полковник седьмого Можайского.