— Здравствуй, Дмитрий Николаевич, — сказал я.
Чувствовалось, что он не слишком рад моему звонку. Круглое одутловатое лицо с бегающими глазками даже передернулось. Друзьями мы не были! Однако от меня так просто не отделаешься.
— Говорят, ты защитил диссертацию?
— Давно. Два года назад.
— Ты всегда был мужик не промах. А докторскую пишешь?
— Пишу.
— Зачем на твоей работе докторская?
— Пригодится.
— Женился, говорят?
— Женился…
Он явно хотел спросить: «Какого черта не перейдешь сразу к делу?», но мешало его извращенное внутреннее понятие интеллигентности. Однако играть с огнем далее не следовало. В конце концов он просто пошлет меня, тоже мило, интеллигентно.
— Дмитрий Николаевич, — осторожно спросил я. — Ты ведешь дело Ковалевской?
— Ну, я.
— Мне нужна информация…
— Еще чего!
— Не закрытая, а та, что можно, например, предоставлять прессе. Хотя, понимаю, смертью Лены никто из журналюг не заинтересуется.
— Пока! — кратко бросил Александров.
«Ни в коем случае не дать ему улизнуть!»
— Дмитрий Николаевич, — быстро проговорил я. — Подумай, информация не секретная. А вдруг наши пути пересекутся и будем работать над одной проблемой. Я всегда поделюсь с тобой соображениями. И весьма ценными.
— Обманешь.
Я сделал обиженное лицо и гордо произнес:
— Честнее меня, блин, мужика не сыщешь. Сам знаешь.
— Потому и говорю.
— На чем поклясться?
— Ладно, уж, — смягчился майор. — Что конкретно интересует?
— Зацепки есть?
Глазки на одутловатом лице забегали сильней, точно он не хотел встречаться со мной взглядом. Но потом они все-таки остановились, уставились на меня.
— Пока сложно сказать, — с трудом выдавил он из себя.
«Он что-то скрывает? Или действительно — полная лажа?»
— А в чем проблема? — я перешел в решительное наступление.
— На ограбление непохоже. И жила она вроде бы тихо, спокойно, ни у кого нет явных мотивов для убийства.
— Ни у кого? Вы даже со мной не поговорили. А ведь я все же бывший муж.
Дмитрий махнул рукой, однако после моих наскоков вдруг усмехнулся:
— Так и быть, пригласим для беседы.
— Очень хорошо, — обрадовался я. — Все, что знаю, скажу. Но и спрошу! Почему такое бездействие органов?
— Не бездействуем мы, — вздохнул Александров, и мне показалось, что он не обманывает.
— Везде сейчас камеры слежения, любой человек под их прицелом. У нее в подъезде наверняка есть камера.
— Была. Только ее разбили.
— Кто?
В голосе майора послышались нотки сарказма:
— Формально парень в серой куртке с капюшоном. Часа за два до преступления. Думаю, это и был убийца. Ловко он все проделал.
— Хочешь сказать, блин, что он профессионал?