— Вздох Змея, — повторил я, и мысль о том, что этот великий клинок в руках у врага, заставила меня сесть.
Бенедетта подала руку, чтобы помочь, но я отказался. Спустив ноги на устланный сеном пол, я судорожным рывком поднялся.
— Помоги мне одеться, — потребовал я. — И подыщи для меня меч.
Потому что мы отправлялись в Лунден.
— Нет! Нет, мы не идем в Лунден, — заявил Мереваль на следующее утро.
Нас собралась дюжина. Мы сидели во дворе большого верламесестерского господского дома, очень похожего на дом в Сестере, что неудивительно, поскольку и тот и другой построили римляне. Люди Мереваля перетащили на солнечную сторону скамьи, на которых разместились двенадцать человек. Однако поблизости находилось еще около сотни, слушавших нас. Слуги разнесли эль. У порога рыли землю несколько кур, сонная собачонка наблюдала за ними. Финан сел справа от меня, отец Ода — слева. Остальной совет состоял из двух священников и командиров отряда Мереваля. Чувствовал я себя отвратительно. Я знал, что мое тело будет болеть много дней. Левый глаз наполовину заплыл, левое ухо запечатал сгусток крови.
— Сколько воинов в гарнизоне Лундена? — уточнил отец Ода.
— По меньшей мере тысяча, — ответил Мереваль.
— Им нужно две тысячи, — сказал я.
— А у меня всего пятьсот, — заметил Мереваль. — И часть из них больные.
Мне нравился Мереваль. Трезвый, разумный человек. Я знал его много лет, теперь он поседел, а проницательные глаза прятались в сетке глубоких морщин. Вид выдавал беспокойство, хотя он и смолоду всегда выглядел встревоженным. Хороший и преданный воин, командовавший личной дружиной Этельфлэд и руководивший ее защитой с непоколебимой верностью и похвальной осмотрительностью. Он был не из тех, кто идет на риск, и, вероятно, это положительное качество для человека, главной задачей которого является защита. Этельстан доверял ему, почему и поставил во главе отборного войска, захватившего Лунден. Но потом Мереваль потерял город, введенный в заблуждение ложным известием о наступающей через Верламесестер армии.
И вот теперь он оборонял стены этого города, а не могучие укрепления Лундена.
— Какая задача поставлена перед тобой? — осведомился я.
— Не дать подкреплениям из Восточной Англии достичь Лундена.
— Они пойдут не по дороге, — напомнил я. — Их перебрасывают на кораблях, и мы наблюдали за их прибытием. Судно за судном, полные воинов.
Мереваль нахмурился, хотя для него едва ли являлось тайной то, что Этельхельм использует корабли для усиления лунденского гарнизона.
— У Мерсии кораблей нет, — заявил он как будто в оправдание своей неспособности перекрыть поток подкреплений.