Все находились под впечатлением только что закончившегося допроса Куненко. Все это время он был внешне спокоен, но когда Цибуля сказал ему: «Эх ты, бузотер, погубил жену, сам вот в такое положение попал, а дочурка сироткой осталась», Куненко разрыдался. Цибуля не видел еще, чтобы мужчина так горько плакал… Его не могли успокоить и отправили в камеру. А работники МВД остались словно в каком-то оцепенении. Нет, неправда, что работа в милиции очерствляет душу человека.
Летняя ночь. Много воодушевленных строк написано о летней ночи! Но для лейтенанта Кравченко неизменной приметой летней ночи были яркие огни фар, непрерывно рассекающие темень вдоль дороги. С вечера их много, сплошной поток. Затем машин становится все меньше, к полуночи они появляются уже редко. Покажутся вдали две яркие точки, сначала маленькие, как глаза у степного зверька, и жди, пока они не полыхнут на тебя, как солнце. Проедет автомобиль, и лейтенант, на миг ослепленный, снова привыкает к темноте.
Вот и сейчас он на взгорке. В обе стороны дорога плавно спускается в лощины, поэтому он хорошо видел фары автомашин. По каким-то только ему известным признакам движения он определял нарушения и перекрывал дорогу своей регулировочной палочкой, при виде которой шоферы намертво зажимали тормоза.
В эту ночь нарушений почти не было. Наверное, шоферы уже знали, что на этом километре где-то всегда стоит работник ГАИ, и придерживались установленной скорости движения, правил обгона.
Сегодня можно было бы уехать с трассы раньше. Но напарник, капитан Фролов, видимо, где-то задержался.
— Смотри тут, а я поеду дальше, — сказал он и умчался на мотоцикле.
Фролов был кадровым, опытным работником дорожного надзора. Он стал самым признанным специалистом автомобильного дела. Пришел в милицию 20 лет назад, после окончания автомобильного техникума, и продолжал совершенствовать свои знания. Во всем взводе дорожного надзора он выделялся умением быстро определять неисправности машин, в совершенстве управлял всеми видами автотранспорта. К нему как к самому опытному работнику и дали в подручные принятого в милицию Кравченко. С тех пор прошло уже пять лет. Кравченко давно освоил работу и стал самостоятельным офицером, но разлучаться со своим учителем не захотел. Он полюбил этого коренастого, молчаливого человека не только за знание дела, но и за его душевное, внимательное отношение, которое с первых дней приобрело характер дружбы.
Фролов с самого начала совместной работы отнесся к молодому работнику как к равному, ни разу ни в чем не показывал своего «я», никогда не упрекал в неопытности, спокойно и деловито разъяснял непонятное, личным примером показывал, что и как надо делать, чтобы быть хорошим автоинспектором.