Десяток метров до флайеров мне показались бесконечными. Я двигалась спиной к Стэнфорду, слыша только, как бесперебойно стреляет его «Брайан». Не знаю почему, но звук его работающего оружия действовал на меня как успокоительное, позволяя не думать о том, что сейчас кто-нибудь выстрелит мне в спину. Я знала, что Стэнфорд не позволит. И это было что-то совершенно новое в моей жизни и работе. Роскошь, к которой я не привыкла.
Когда аппараты с детьми поднялись в воздух, вокруг началась мясорубка похлеще, чем на Мобиусе. Мы оказались под перекрестным огнем и стали отходить вглубь базы, ища укрытие. Ферги зацепило по касательной кисть левой руки. И хотя рана была несерьезной, кровь текла из нее, не переставая, мешая парню работать точно.
Я углом глаза пыталась отслеживать и его участок, поражая цели уже на инстинктах.
Когда концентрация внимания слишком высока, время порой кажется инертным, плывущим сквозь тебя в замедленном режиме. Ты успеваешь уловить глазом десяток нюансов, прокрутить в голове целый поток информации, формирующийся в одному тебе понятную теорию. И как результат — ты принимаешь решение и действуешь молниеносно, почти на рефлексах.
Я понятия не имею, что руководило мной, когда Ферги выстрелил в засевшего на втором этаже бандита, но из-за раны в руке промазал, а мозг мой уже вычислил вероятную траекторию летящей в Стэнфорда пули. Во мне алой вспышкой взорвалось протестующее: «Нет.», и, стремительно сместив корпус, я бросилась на босса, закрыв собой.
Я все рассчитала верно: пуля вместо уязвимого места на поясе Стэнфорда ударила в броню на моей спине, и это, кажется, страшно разозлило капитана. Заваливаясь на бок, но продолжая стрелять, я заметила его перекошенное яростью лицо, и, думаю, оно было последним, что видел тот кретин, которого не добил Ферги.
Расчистив себе дорогу, мы, наконец, соединились с группой, которую Стэнфорд отправил минировать объекты, и начали пробиваться к основным силам, уже замкнувшим кольцо окружения.
Сейчас, когда детей удалось эвакуировать, атаковать лагерь всеми имеющимися в распоряжении СМК мощностями мешали войскам только мы. Нужно было немедленно убираться с линии огня.
Через десять минут с востока к нам прорвался штурмовой отряд, и как только с их помощью мы смогли отодвинуться за периметр, с орбиты по тактически важным объектам были нанесены точечные сокрушающие удары.
Если честно, я думала, от логова преступников камня на камне не останется, не говоря уже о том, что кто-то из них останется жив. И тем не менее, когда после отгремевших взрывов на землю осели пыльная взвесь и пепел, а бойцы пошли зачищать лагерь, выжившие, к моему сожалению, нашлись.