— Для новой битвы больше нечего брать, — сказал Кемаль. — Склады пусты. Западные пути для нас отрезаны… Я могу отдать свою жизнь в предстоящем сражении, но этого будет недостаточно для победы. И мы с надеждой смотрим на Россию…
Кемаль быстро прошелся, закурил, затянулся и по-мальчишески спрятал руку с папиросой за спиной.
— В Собрании есть течение, враждебное армии. «Почему, — говорят, — после Сакарьи больше не наступает? Должна наступать, хотя бы на одном участке». Но мы против такого наступления. Мы — за подготовку решающего.
Кемаль подошел к карте, показал стеком:
— Сегодня фронт растянулся от Мраморного моря до Меандра. По численности мы не уступаем грекам. Но нет пулеметов, орудий, аэропланов, транспорта, амуниции, радиостанций. У неприятеля все есть, он свободно использует промышленность всего мира. У нас — ничего. Как будем выходить из положения?
Поднял глаза хитрый Рефет. Ошеломил:
— Пусть Россия двинет свою армию. Дело в том, что первый наш противник — не грек. Победив его, мы все же не достигнем цели. Нужно победить… Англию.
«Вот тебе и на, — подумал Фрунзе. — Бредит?»
Тихим, журчащим голосом Рефет продолжал:
— Против короля оставим заслон. Главными силами нападем на Восточную Месопотамию. Вот где нужна, господин Фрунзе, помощь русской армии. Она также где-нибудь нападет…
— Вы, господин Рефет, оказывается, полноценный империалист, — тут же ответил Фрунзе. Все засмеялись, когда Абилов перевел эту фразу. — Хотите и Советскую Россию втянуть в империалистическое дело?
Рефет покорно склонил голову набок.
Февзи иронически заметил, что векиль обороны хочет превратиться в векиля расширения государства. Полковник Кязим объяснил оторванность Рефета от сути вещей — давно не был на фронте. А Кемаль проговорил так, будто Рефет отсутствовал:
— Его бессмысленные рассуждения, конечно, не могут быть приняты нами благосклонно.
С Рефетом было покончено, Февзи заговорил об источниках получения оружия — лишь Россия, судьба Турции зависит от России.
Фрунзе понял, что от французов Кемаль ничего пока не получил. Начальник кавалерии рассказал о состоянии конницы. Другой офицер назвал количество хомутов и повозок. По знаку Кемаля офицер, сидевший рядом, дал справку о запасах продовольствия, и было ясно, что в случае плохого урожая — катастрофа. Оружейник назвал, какое снаряжение дадут свои рабочие, мастерские, гильзонабивной завод; назвал, сколько в Анатолии кузнецов.
Кемаль четко повернулся к Фрунзе:
— Мы намеренно открываем тебе все тайны. Это — свидетельство полного доверия к тебе… Я назову средства, какие нам нужны для усиления и развертывания армии, для получения перевеса над противником…